ИС-3, Боевое крещение.

[AllexxGL]

За этот день через станцию прорвалось семь эшелонов из Минска, так что считай свою задачу подполковник Гладченко перевыполнил. Мы получили наш танк и оба подобранных бронеавтомобиля назад, хотя Гладченко поглядывал на них с нехорошим интересом. Я его прекрасно понимал, он из своих шести БА-10 потерял четыре, а так он смог бы пускай и частично компенсировать свои потери, но и мне эти тарантайки были нужны. Пускай даже пушечный БА-10 не мог сравнится с бардаком, но зато его ВСЕ ЗНАЛИ, движущийся по дороге бронеавтомобиль не вызовет у наших бойцов ни каких вопросов, а бардак? Совершенно незнакомая бронемашина, в масксети и ветках, пальнут в неё сдуру, и доказывай потом на том свете, что ты не верблюд, и подбили тебя свои ошибочно по незнанию. Тот же бардак, но после БАшки уже совсем другой коленкор, ну и что, что машина незнакома, зато она после всем хорошо известного БА-10 едет, так что товарищ дорогой можно расслабиться, всё в порядке. Водителей на них я кстати нашел, пока мы тут куролесили к нам присоединилось шесть бойцов, один из которых был водителем. На пулеметный бронеавтомобиль пришлось сажать своего, зато из этой шестерки я смог сформировать экипажи к ним. Быстро объяснив бойцам, как пользоваться орудием, наводить, заряжать и стрелять, посадил их в машину. С пулеметным бронеавтомобилем было легче, там всего лишь пулемет, с которым бойцы были хорошо знакомы. Вот так неожиданно я получил экипажи на оба бронеавтомобиля. Гладченко выполнив свою задачу возвращался назад, а нам надо было проехать немного дальше, до станции Жодино. Наш интендант сообщил мне, что на станции находится эшелон с артиллерийскими снарядами, причем всех калибров. Те крохи, которые мы нашли в Смолевичах и в той полуторке были уже почти полностью расстреляны и мне кровь из носу требовались снаряды, если их не будет, то чем воевать, голой сракой? Пускай есть патроны к пулеметам, но к КПВТ нету и выпуск их наладят только в следующем месяце, вернее начнут их серийное производство. А сейчас его найти практически невозможно, так что главное оружие бардака пока в пролете. Вся надежда основательно поплнить боекомплект только в Жодино, так как до ближайшего склада можно и не доехать, он километрах в пятидесяти отсюда и не хватало нам нарваться на немцев по дороге, а кроме того я рассчитывал разжиться на станции транспортом, чем черт не шутит.

Из докладной командира второй роты третьего батальона Н-ского моторизованного полка.

-Моя рота усиленная взводом танков захватила железнодорожную станцию Смолевичи. Толком осмотреть её мы не успели, так как в первую очередь занялись устройством своей обороны. Некоторое время спустя появились силы противника в составе до роты пехоты усиленной пушечными бронеавтомобилями. В ходе начавшегося боя мы успешно отбили три атаки противника, нанеся ему большой урон, в том числе уничтожив четыре из шести бронемашин. Однако потом к русским подошло подкрепление, тяжелая самоходная установка крупного калибра, её огнём были уничтожены два наших легких танка из пяти и несколько пулемётных гнёзд. Следом за ней появился ещё один тяжелый танк противника, также вооруженный крупнокалиберным орудием. Ориентировочно, техника противника имела калибр двенадцать или пятнадцать сантиметров. Не имея возможности противостоять таким силам моя рота была вынуждена отойти и оставить станцию Смолевичи.

Обер лейтенант Курт Майсель.

Мы проехали километров двадцать, когда впереди послышались звуки боя и паровозный гудок. Бардак тут же оправдывая своё назначение рванул в разведку и минут десять спустя вызвал нас по рации. По его сообщению, рядом с железнодорожной станцией шел бой, ещё один наш бронепоезд вел перестрелку с немецкими танками. К тому моменту, как мы подошли бронепоезд заставил отступить немцев, но тут показалась ещё одна колонна немецких танков. Оставив машины и мостоукладчик под прикрытием БРДМ и обеих найденных бронемашин, в принципе с близкого расстояния БРДМ и БА-10 смогут уничтожить любой немецкий бронетранспортер и даже легкий танк, тройку пожалуй тоже сожгут, если внезапно ударят из засады. Вот только прямого боя с ними им не выдержать, мигом сожгут, всё же броня у них противопульная, а не противоснарядная. Два танка и самоходка выползли на окраину леска и встали используя небольшой холмик, как своеобразный бруствер, защитив таким образом свои гусеницы от возможного огня противника. Распределив по радио между собой цели, мы открыли огонь по подходящей немецкой колоне. До противника было чуть больше двух километров, я и сорокчетвёрка попали первым же выстрелом, а самоходчики чуток смазали, но так пожалуй было даже лучше. От взрыва тяжелого 152 миллиметрового снаряда, который произошел как раз между двумя двойками, оба легких немецких танка перевернуло. Сорокчетверка попала своим бронебойным снарядом в тройку, а мой ИС осколочно-фугасным в четвёрку, у которой от этого сдетонировал боезапас и сорвало башню. Пока мы с самоходчиками перезаряжались, сорокчетверка успела сделать ещё два выстрела и подбить ещё одну тройку. Следующим залпом мы уничтожили ещё один танк и повредили два. Это сорокчетверка своими остатками бронебойных снарядов попала немецкой четверке в бок, от чего в ней детонировал боекомплект, а мы с самоходкой промазали, но осколками повредили два ближайших танка. За несколько минут восемь танков противника были уничтожены или повреждены. Это не осталось незамеченным, нас заметили и наши с бронепоезда и немцы. Бронепоезд, начавший было отходить от значительно превосходящих его сил противника, остановился и тоже сосредоточил свой огонь по второй колонне немецких танков. Ему удалось повредить ещё два танка, таким образом, за пять минут немцы потеряли треть своих танков. Они после такого жаркого приёма стали пятится назад и половина немецких танков открыла огонь по нам. Довольно меткий кстати огонь, не знаю как у других, а по нам попали не меньше двух раз, просто их пукалки были для меня, как для слона дробина. В этот момент снова появились отогнанные до того бронепоездом танки из первой колонны, пятнадцать штук и мне пришлось перенаправить на них огонь 44-ки, пока сам с самоходкой добивал вторую группу. Первой группе снова не повезло, 44-ка стреляла метко, шрапнель поставленная на удар довольно успешно работала против них. Всё же бронирование на них не противоснарядное и скоро ещё шесть танков остались чадить на поле, а оставшиеся снова драпанули от нас, мы в это время довольно точно гасили остатки второй группы немецких танков, пока они тоже не драпанули, не выдержав нашего убийственного огня. Словом уйти обратно смогли меньше десятка танков, а остальные остались на поле боя, в основном усиленно дымя. Бронепоезд после этого медленно двинулся вперёд, самоходка осталась на месте прикрывать нас, а я с 44-кой двинулся вслед за бронепоездом к железнодорожной станции, которая как позже мы узнали, была станцией Жодино.

Майор Дерюгин, командовавший дивизионом бронепоездов, получил задание в Борисове содействовать танковому батальону по разгрому танков противника в районе станций Жодино – Смолевичи и 1 июля в 15:20 на БЕПО №47 выдвинулся к станции. Следом за ним двинулся и БЕПО №48, не дойдя где то 500 метров до станции Жодино, бронепоезд с майором Дерюгиным встретил противника, группу из 20 немецких танков с которыми он и вступил в бой. После того, как бронепоезд подбил несколько танков, оставшиеся отошли, но тут появилась вторая группа уже из 30 танков. Под подавляющим превосходством противника Дерюгин был вынужден отдать приказ на отход, когда в бой вмешалась третья сила. Если один из танков просто остановился и загорелся, то с другого взрывом крупнокалиберного снаряда сорвало башню, а ещё шедших неподалёку два легких танка перевернуло взрывной волной, когда между ними взорвался снаряд. Получив существенную поддержку, он приказал остановиться и снова медленно двинуться вперёд. Продолжая вести бой, бронепоезд стал медленно приближаться к станции. Через свой перископ Дерюгин увидел на опушке три, едва заметных силуэта танков, которые поддержали его своим огнём. Один из них стрелял довольно часто, зато два других видимо были вооружены крупнокалиберными орудиями и не меньше 122 миллиметров. На КВ-2 они не походили впрочем, возможно это были какие-то новые танки. В этот момент отступившая было первая группа немецких танков снова пошла в атаку. Тот из неизвестных танков, что вел частый огонь, перенёс его на эту группу. Стреляли неизвестные довольно метко, да и его бронепоезд тоже вносил в это дело свою лепту и скоро остатки немецких танков отступили. Не спеша бронепоезд двинулся к станции и легко подавил сопротивление немецкого гарнизона, который её занял. Чуть в стороне двигались и три неизвестных танка, которые так хорошо ему помогли, толком их разглядеть не получалось, так как они были обильно завалены маскирующими их ветками. Не смотря на это, Дерюгин видел, что они разительно отличаются от известных ему танков, впрочем, самый маленький из них походил на тридцатьчетвёрку.

На станции оказался немецкий гарнизон, который бронепоезд легко выбил при нашей небольшой помощи, всего пара выстрелов из танковой пушки и несколько очередей из пулемётов. Да, это мы удачно зашли, на станции оказался ещё один наш бронепоезд и отдельный мотоброневагон, правда брошенные, а в одном из пакгаузов несколько десятков наших пленных. Наткнулись мы на них совершенно случайно, когда я увидел стоявшие рядом с этим пакгаузом грузовики. Как здесь оказалось девять, судя по их виду новых грузовиков я не знал, но видимо удача пока на нашей стороне, вот только где мне на них всех водителей взять? Бросить их здесь или на худой конец уничтожить мне жаба не подпишет, удавится, но заставит ломать мозги в неразрешимой задаче, как прихватизировать столь ценное имущество. Взяв свой МАГ 7 наизготовку, я осторожно вылез из танка и стал осматривать эти трёхосные грузовики. Это были или ГАЗ-ААА или ЗИС-6, точнее сказать я не мог, не настолько я в них разбирался и тут услышал стук в стену. Подойдя к находившимся рядом воротам, крикнул: – Кто там?
-Браток, открой, свои мы, в плен попали.
На воротах висел большой амбарный замок, прицелившись в него сбоку я выстрелил, тяжелая пуля вырвала его из дерева двери с мясом. Открыв дверь пакгауза, крикнул: - Выходим по одному и строимся у стены. Из дверей медленно потянулись бойцы, некоторые из них были ранены, но судя по всему не тяжело, так как ни кого не тащили и не поддерживали.
-Значит так! – Начал я свою речь перед ними. – Вы уже раз преступили свою присягу, когда сдались в плен. Разбираться с вами у меня сейчас нету времени, но я могу только дать вам ещё один шанс искупить свою вину. Водители, два шага вперёд!

Из строя вышло семь человек, их я направил к стоявшим тут грузовикам, пусть разбираются с ними. Ещё двух человек для такого лакомого куска я найду, нам ведь много чего понадобится, а с собой если мы это раздобудем без транспорта не вывести. Разобравшись с водителями, я остальных отправил к остаткам немецкой обороны собрать трофеи. Даже если часть из них или даже они все разбегутся, то ничего страшного, значит я просто избавлюсь от своего потенциального слабого звена. Спустя полчаса назад вернулось восемнадцать человек, они принесли с собой семнадцать винтовок и два ручных пулемёта, всё с боекомплектом, а остальные сбежали. Что ж, по крайней мере они не подложат мне свинью во время боя, когда я буду на них рассчитывать, а они сбегут. Водилы за это время проверили машины и завели их, кстати это оказались ЗИС-6, четырёхтонки, вот это нам подфартило, в них ведь столько всего вкусного можно загрузить. Осталось всего ничего, просто найти эти ништяки, а нам надо много, в первую очередь топливо и боеприпасы аж целых пятерых калибров, 45, 76, 85, 122 и 152 миллиметров. А ещё и для зенитки 37 мм снаряды не помешают, короче, чем дальше в лес, тем толще партизаны, а по мере обрастания нами жирком в виде всё новой техники, аппетиты растут как на дрожжах, так как бросить всё это просто рука не подымается. Согласно историческим данным, сейчас здесь можно очень многое найти, в том бардаке и хаосе, который тут творился. Что был в начале войны, мы потеряли огромное количество различного снаряжения и боеприпасов. Немцы целые дивизионы себе составляли из наших трофейных орудий. Так что я лелеял надежду хоть чем ни будь да разжиться, тут станция, так что возможно и найду что полезное для себя.
Бойцы запрыгнули в кузова автомобилей и мы медленно тронулись с места, впереди 44-ка, за ней грузовики и в конце мой ИС. Через триста метров показался и давешний бронепоезд, он стоял рядом со своим собратом. Навстречу нам вышло три человека, командир и два бойца, мы остановились и я прихватив свой МАГ пошел им на встречу.
-Лейтенант Береговой, командир взвода БЕПО 47, а вы кто такие?
Решив особо не завираться, что бы потом не попасть впросак я решил по возможности говорить правду, где умалчивая, а где слегка искажая факты.
-Капитан Волков, специальная танковая рота. – Представляться снова ИНЖЕНЕРОМ я передумал.
-Товарищ капитан, а это что у вас за танки такие необычные?
-Экспериментальные лейтенант, кто у вас тут главный, мне пошептаться с ним надо.
-Это тогда вам к товарищу майору надо, пойдёмте, я вас провожу к нему.
Выбив немцев со станции, бронепоезд медленно подошел к своему брошенному собрату, Дерюгин немедленно отрядив полтора десятка бойцов в охранение, пошел еще с одним десятком осматривать брошенный бронепоезд и бронемотовагон. На первый взгляд они были в полностью исправном состоянии, что и подтвердил их осмотр. Технику просто бросили, достаточно было только взять экипаж и можно идти прямо в бой. Дерюгин окончил осмотр брошенного бронепоезда, когда к нему подошел один из направленных в охранение патрулей, вместе с его бойцами был незнакомый танкист в черном комбинезоне и шлемофоне. Подойдя, незнакомец представился: – капитан Волков, командир специальной, экспериментальной танковой роты.

Товарищ майор, мне бы тут на счет трофеев разузнать, а то мой боекомплект практически весь расстрелян по противнику. Если ваши бойцы обнаружат здесь топливо и боеприпасы к орудиям калибра 85, 122 и 152 миллиметра, то свистнете мне, а то у меня всего по паре выстрелов на орудие осталось. Как то неуютно себя чувствую с голой задницей.
-Я смотрю вы шутник товарищ капитан. Спасибо конечно, что помогли нам, если обнаружим снаряды, то непременно сообщим вам. Вы там вроде ещё наших пленных освободили?
-Да, их там человек сорок было.
-Почему было и почему не точное количество?
-Часть сбежала, когда я отправил их собирать трофейное оружие.
-Почему вы отпустили их без сопровождения своими людьми?
-Так моих людей кот наплакал и они мне нужны в танках, а сбежавшие, так и пёс с ними, зато избавился от слабых звеньев. Было бы намного хуже, если бы они сбежали во время боя. Сейчас ко мне присоединилось 26 человек, семеро водителей на захваченные грузовики и два отделения пехоты.
-Вот так без проверки?
-Первоначальную проверку они прошли, тем что не сбежали, а вернулись с трофейным оружием в руках назад, вернусь к своим, там наш особист их допросит.
-Ладно, не буду настаивать, вы тут долго ещё пробудете?
-Только затрофеюсь и назад, а что?
-Просто хотел знать, могу я ещё рассчитывать на вашу поддержку или нет.
-Если найдём снаряды, то могу и задержаться, хотя всё равно не желательно, у нас нет воздушного прикрытия и зенитки хоть и есть, но без расчетов, так что всего один авианалёт и всё.
-Не волнуйтесь, я тоже не намерен здесь надолго задерживаться.

На этом разговор закончился, Дерюгин отправился командовать сцепкой бронепоездов, оставлять обнаруженный на станции бронепоезд и броневагон он не собирался, а я пошел шерстить стоявшие на станции вагоны. Кто ищет, тот всегда найдёт, кроме бронепоезда на станции оказались и два эшелона и один из них был с боеприпасами. Мы выпотрошили его совместно с майором Дерюгиным. Он загрузил себе снаряды к 76 мм орудиям и пулемётные патроны, а я нагрузил по самое не могу грузовики снарядами и выстрелами к своему ИСу и ИСУ. Для 44-ки нашлось всего двести снарядов и из них только 50 бронебойных, видимо калибр был редкий, только для зениток. Но даже так, для одной сорокчетверки это почти четыре БК, так что ей одной хватит на долго, хотя всё в этом мире относительно, но на неделю точно хватит. Также мы основательно затарились патронами к пулемётам, правда не ко всем. Для ДШК и ДТМ было навалом, а вот для бардаковского КПВТ хрен с маслом. Патрон для него уже был, вот только в производство его запустят чуть позже, а потому придется ему свой главный калибр использовать только в исключительных случаях, а так юзать ПКТ, благо он под старый винтовочный патрон рассчитан, который для ДТМ идёт. В каждый грузовик поставили по двухсот литровой бочке с бензином и сами машины залили под пробку. Хорошо хоть, что с трудом, но обнаружили автоприцеп, который и загрузили двухсотлитровыми бочками, но в этот раз уже с соляркой, ну и танки разумеется тоже заправили под пробку. Дерюгин тоже закончил свои дела и его тяжело груженый бронепоезд медленно тронулся в обратный путь таща на сцепке своего найденного собрата. Я тоже двинулся в обратный путь таща за собой прицеп с соляркой, 44-ка пошла головным дозором, а между нами грузовики со снарядами. Бойцы устроились в кузовах машин на ящиках, это пополнение лишним не будет, танки они ведь от пехоты тоже в защите нуждаются. Слава богу мы успели вернутся назад, когда над станцией появились немецкие самолёты, покружив там и ничего не обнаружив, они улетели, даже бомбить не стали, видимо посчитав, что не стоит портить собственное имущество. Я этому был только рад, так как время шло уже к вечеру, а на станции осталось ещё много чего полезного, хотя бы та же солярка. Машин у нас много и топлива на них соответственно тоже надо прилично, ту соляру, что я тащил в прицепе хватит только долить баки в наших машинах, ведь и КАМАЗы и мостоукладчик дизельные, а дальше что? Снова полагаться на случай, что нам подфартит найти новую заправку?
До вечера мы занимались хозработой, перелили всю соляру их бочек в баки, пополнили боекомплект в самоходке, кстати, бронебойных или бетонобойных снарядов калибра 122 и 152 миллиметров в эшелоне не оказалось, так что мы загрузили только осколочно-фугасные. Сейчас это было для нас не критично, пожалуй хуже было бы если все снаряды оказались бронебойными, как тогда с немецкой пехотой бороться? Это тогда точно будет как по поговорке – из пушки по воробьям палить. Сейчас немецким панцерам, что тройкам, что четверкам, что трофейным французким и чешским, не говоря уже про легкие двойки, и осколочно-фугасного снаряда за глаза хватит. Перед сумерками мы еще раз наведались на станцию и совершили вторую ходку, правда в этот раз столкнувшись с немецкими разведчиками, которые увидев бронетехнику предпочли отойти без боя. Зенитки перецепили к ЗИСам, они их и груженые без проблем потянут, а свободный личный состав стали учить обращению с трофейным оружием. Тот же дед Павел знал его досконально, да и кроме него нашлось у нас несколько знатоков трофейного оружия, два черных археолога и три реконструктора, так что проблем с этим не возникло. Теперь у нас все бойцы были вооружены, а ночью на нас вышли девять танкистов. Это же просто праздник какой, как поговаривал артист Этуш в фильме Буратино. Четыре мехвода, три наводчика, заряжающий и два командира танка в звании сержантов. Быстро их построив и допросив, укомплектовал ими Т-28 и оба бронеавтомобиля.

[AllexxGL]

Эксперты, АУ!!! Нужна консультация, возможна установка крыльевой ШВАК (пушка) на самодельную турель или нет. Также реально было найти в 41 году на прифронтовых аэродромах её турельный вариант, на каких самолетах их ставили. Запарился искать.

[Medved_]

Могли ли авиационные пушки быть зенитными?

Про зенитный ШВАК

Вот ещё, но это с архива Яндекса. И картинка там йок :(

Вот ещё ссылка.

РУССКИЕ ОРУЖЕЙНИКИ: Покоритель трех стихий

Появление бикалиберного образца — 12,7/20-мм авиационного пулемета/пушки ШВАК явилось значительным достижением, поскольку она стал первой советской авиационной пушкой, а ее конструктор Семен Владимиров — пионером создания подобного оружия.
В 1936 году эти пушки были приняты на вооружение ВВС Красной Армии. В том же году производство авиационных пушек ШВАК в синхронном, крыльевом и турельном вариантах освоил ковровский завод. Для налаживания их выпуска по приказу наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе Владимирова переводят в г.Ковров.
....
О том, насколько широк и многообразен был диапазон использования авиационных пушек ШВАК в воздушных сражениях периода войны, говорят следующие цифры: ими вооружили 37000 истребителей Яковлева, 22000 истребителей Лавочкина и часть штурмовиков Ильюшина Ил-2 выпуска 1941 г. Наряду с авиацией, ШВАК в начальный период войны также широко использовалась и для вооружения легких танков Т-30 и Т-60, участвовавших в боях под Москвой.

Из кэша гугла:

ПРОТИВОВОЗДУШНАЯ ОБОРОНА СТАЛИНГРАДА
...
В целях успешного выполнения задач по обороне войск, тыла фронта и объектов железно-дорожных коммуникаций в Сталинградском корпусном районе ПВО были созданы оперативные группы. Для прикрытия войск 64-й армии была создана южная оперативная группа, включавшая 91 орудие среднего и 24 орудия малого калибров. Оперативная группа по прикрытию переправ южнее города имела 22 зенитных орудия среднего и 16 орудий малого калибров, 20 орудий системы ШВАК и зенитные пулемёты.
...

[AllexxGL]

Medved_, спасибо!

Судя по карте неподалёку была станция МТС, а там глядишь и ещё чем полезным разживёмся, да и кроме этого у меня была ещё одна задумка. Зенитное прикрытие у нас аховое, так, от пары мессеров отбиться, а возьмись за нас немецкие пикировщики в серьёз, так расчихвостят они нас в хвост и гриву, им наши три зенитных ДШК в этом не помеха, так, муха назойливая перед глазами.
До МТС добрались за полтора часа, немецкие самолёты пролетали пару раз, но уже назад, видимо отбомбились где-то, так что нам в этом отношении повезло. Мастерские были достаточно неплохими и в них стояло восемь неисправных полуторок, а вот это дело. Ремонтировать их я не собирался, не до этого мне было, а вот кое-что снять с них, это да. Замаскировав технику, я приказал усилить у шести грузовиков днище кузова и установить в них снятые с лафета зенитки. Точность стрельбы с машины будет скажем прямо аховая, но мне было главное не немецкие самолёты сбивать, а не дать им прицельно отбомбится по нам. Если у фрицев не будет персонального приказа работать именно по нашей колонне, то они увидев хорошее зенитное прикрытие предпочтут поискать себе цели полегче. Даже если им прикажут работать персонально по нам, то и в этом случае они просто сбросят свои бомбы или на расстоянии от нас или будут бомбить не с пикирования, а тогда ни о какой точности можно не говорить. Короче зенитки в машинах будут исполнять функцию пугала на огороде, хотя для повышения точности стрельбы и уменьшения раскачки наши парни придумали один финт. Как, да на любую хитрую задницу найдется свой хрен с резьбой, а парни всё сделали дешево и сердито. По краям кузовов грузовиков прикрепили по шарниру, а к этим шарнирам присобачили обрезки обыкновенных, не очень толстых бревён. Длина бревна соответствовала высоте кузова, а оно само закреплялось вдоль него. Теперь для приведения машины в боевое состояние требовалось секунд двадцать, выдергивались стопора и бревна на шарнирах просто под своей тяжестью падали вниз почти касаясь земли. Пара бойцов спрыгивала с машины с короткими и широкими досками, которые мгновенно подкладывались под эти бревна и в результате кузов фиксировался четырьмя опорами, которые и не давали ему раскачиваться на рессорах во время стрельбы. Правда и двигаться в таком положении машина не могла, но тут уж ничего не поделаешь, зато меньше чем за минуту зенитка могла открыть довольно точный огонь. За всё надо платить, в нашем случае это ограничение подвижности во время боя, вот гусеничное шасси было бы намного лучше или в крайнем случае полугусеничное, вот только где его мне сейчас взять? Были и у нас полугусеничные грузовики, вот только редкость это была большая, когда и обычных грузовиков не всегда хватало. Шасси зениток тоже пошли в дело, я ведь не просто так глаз положил на стоявшие в МТС неисправные полуторки. С них наши умельцы сняли кузова и поставили их на четырех колесное шасси от зениток и в итоге я получил шесть неплохих прицепов, которые мы и прицепили к переделанным под зенитные грузовикам. Выпадет нам возможность, переставим зенитки на лучшее шасси, а нет и так сойдет, а возможно потом и назад на их родное шасси вернём. Теперь немецкие летуны задумаются при случайной встрече, а стоит ли с нами связываться или нет. Часа в два дня мы двинулись дальше.

Ещё не прошло и часа, как мы опробовали свою новинку. Дорога выводила нас в поле, через которое шли беженцы, они в основном шли пешком, лишь изредка среди них мелькали запряженные в телеги лошади. Когда мы появились, то забава была в самом разгаре, вернее забава была для немцев. Пара мессершмитов резвилась во всю, на дороге горела перевёрнутая телега, а рядом билась в конвульсиях лошадь. Люди разбегались, а эти уроды стреляли по ним из пушек и пулемётов. Вот и проверим сейчас действенность нашей ПВО, колонна по моему приказу встала, в считанные секунды освобожденные из упора бревна повернулись вниз. Бойцы мгновенно подложили под них доски и уже спустя полминуты шесть орудий и три ДШК открыли по немцам огонь. Получилось так, что мы стреляли вслед самолетам и не знаю, толи дураков счастье любит и новичкам везёт, толи ещё что, но в ведомого попало сразу, мы явно увидели два взрыва, которые просто снесли ему весь зад машины и он камнем рухнул вниз. Ведущему досталось меньше, он сильно задымил, но не рухнул вниз, как его товарищ, а пошел на вынужденную посадку. Сразу же пулеметный БА 20 и один из грузовиков с тремя бойцами рванули в поле, где примерно в километре от них плюхнулся на пузо совершивший аварийную посадку мессер. Назад они приехали минут через десять, а в кузове валялся связанный и слегка избитый пилот истребителя. Ребята после увиденного не сдержались и быстро объяснили фрицу, что он был не прав.
Разбежавшийся от обстрела народ, стал потихоньку возвращаться, особенно, когда они увидели, что немецкого пилота поймали, то стали собираться возле нашей колонны. Сначала робко, а потом всё смелей стали раздаваться требования отдать им немца на правёж. Пилот кстати оказался оберлейтенантом Михаэлем Келлером, командиром звена, он вел себя вызывающе и смотрел на нас и гражданских с презрением. Один из освобожденных бойцов оказался поволжским немцем и он послужил нам переводчиком на допросе. Сначала Келлер попробовал покачать права, и попугать нас немецкой мощью.
-Если вы сдадитесь в плен и доставите меня к нашим войскам, то я замолвлю за вас слово.
Пара ударов по печени заставили его заткнуться и перестать глядеть на нас вызывающе. Затем я через Володю Майера, нашего немца спросил Келлера, зачем он стрелял по гражданским. Сам я прекрасно знал ответ на свой вопрос, но мне надо было, что бы его ответ услышали освобожденные бойцы и собравшиеся возле нас беженцы.
-Но ведь это же унтерменши! – Совершенно искренне ответил оберлейтенант.
-Таштанбеков, Самиев, ко мне! - Я подозвал к себе двух азиатов, которые были среди оставшихся с нами пленных. – Срубите мне деревце, метра три длиной и с руку толщиной.
Оба азиата вздрогнули от услышанного приказа, оба сразу поняли мой замысел, у них это было в порядке вещей, так что догадаться было не сложно. Народ потихоньку прибывал и требования выдать им пилота звучали всё громче и громче.
-А ну тихо! – Гаркнул я беженцам. – Этот пилот является военным преступником и подлежит трибуналу. Учитывая то, что его доставка в трибунал сопряжена с трудностью, то он будет осужден и наказан здесь и сейчас.
Народ по притих, пока они шушукались вернулись посланные за колом бойцы. Самиев быстро заточил топором конец деревца, а Таштанбеков пока вырыл небольшую, но глубокую ямку под кол. Майер взяв обломок доски с телеги написал на нём по моему приказанию надпись краской на русском и немецком языках – Военный преступник, казнен по приговору военного трибунала.
Гражданских я пока мобилизовал похоронить погибших, их всех погребли рядом, в пяти метрах от дороги. Связав пленному ноги и руки сзади, потащили его к вкопанному в землю колу. К нему мы подогнали грузовик, в кузов которого и закинули немецкого летуна. Поняв в чем дело, он стал вырываться, но держали его крепко. Приподняв, его рывком насадили задницей на кол и где-то на пол метра он съехал под своим весом, при этом дико заорав. Боль должна была быть адской, а потому он быстро потерял сознание. Народ ахнул от увиденного, кого-то стало рвать, остальные ошарашено смотрели на меня.
-Всё, представление окончено, так будет с каждым военным преступником, кто будет стрелять по мирным людям или раненым.
-Что тут происходит?! – Раздалось в этот момент у меня за спиной. Обернувшись, я увидел небольшую группу военных. Капитан пехотинец, старший лейтенант и судя по всему младший политрук, так как на его рукаве была красная звезда с серпом и молотом. В стороне стояло ещё несколько незнакомых красноармейцев и кто-то лежал на носилках.
-Исполнение приговора трибунала за преступление против мирного населения.
-И кто же выносил приговор и за что?
-Видите это – и я показал ему на почти три десятка свежих могил – это всё мирное население, которое эта нелюдь убила ради своей забавы.
Кулаки капитана непроизвольно сжались, но в этот момент в разговор влез младший политрук.
-Товарищ капитан, это всё равно не даёт вам право на вынесение приговора и тем более такого.
-А вы, товарищ младший политрук объясните это им – и я указал сначала на могилы, а потом на ещё толпившихся возле нас беженцев. – Вы думаете это единичный случай? К сожалению это не так и добиться соблюдения противником цивилизованных правил ведения войны можно только ответным террором! Только осознание того, что за свои преступления они будут наказаны самым изуверским способом, может заставить их соблюдать правила ведения войны. Мы для них, по словам этого урода всего лишь люди второго сорта, рабы с которыми можно делать всё, что угодно. Пора вам снять с себя розовые очки и понять, что война, это грязная и кровавая работа.
Политрук опешил от такой отповеди, но капитан видимо не испытывал такого возмущения моими действиями.
-Кто вы такие? – Наконец поинтересовался он.
-Экспериментальная танковая рота, обкатывали новейшую технику, а сейчас должны эвакуировать её в тыл.
-Это тоже новейшая техника? – И он ткнул пальцем в пушечный БА 10 и Т-28.
-А это товарищ капитан, наши трофеи, подобрали при отступлении.
-Ладно, с этим потом разберёмся, я там у вас видел санитарную машину, а врач у вас есть? С нами раненый батальонный комиссар.
-Конечно есть.
Раненого комиссара перенесли в кунг санитарной шишиги. Наш айболит, осмотрев раненого вынес вердикт – немедленная операция или он ни за что не ручается. Батальонный комиссар был ранен в живот и рана выглядела очень плохо. На ходу такую операцию не сделать, а потому о дальнейшем движении не могло быть и речи. Мы вернулись назад и замаскировали технику. Операция длилась больше трех часов, но батальонного комиссара наш айболит с того света вытянул, всё же современные лекарства и его богатый опыт сказали своё веское слово. Пара разбиравшихся в оказании первой помощи парней, помогли раненым гражданским, к счастью они получили легкие ранения, а из тяжелый никто не выжил. День уже клонился к вечеру, а комиссару после успешно проведённой операции требовалось придти в себя и немного окрепнуть. В разбитой колоне мои архаровцы нашли толи аккордеон, толи баян, леший его знает, я в этом не разбираюсь. Его взяли с собой и не только по хомячей натуре, а ещё и потому, что Серёга Сомов умел на нём играть. Я видел, как на меня смотрели бойцы, наши ещё ничего, они знали о зверствах фашистов, да и наше время более жестокое, а в глазах местных я выглядел кровавым маньяком, Малютой Скуратовым. Была одна песня, которую я отлично знал и она, как никакая другая подходила к нынешней ситуации. Сказав Сомову пару слов и дождавшись, пока он не вернулся с аккордеоном, а это оказался он, подождал, пока не подтянулся остальной народ. Все собрались, послушать песни народ любил, а я негромко запел.

Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда идти теперь солдату,
Кому нести печаль свою?

Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок.

Стоит солдат - и словно комья
Застряли в горле у него.
Писал солдат: "Встречай, Прасковья,
Героя - мужа своего.

Накрой для гостя угощенье,
Поставь в избе широкий стол.
Свой день, свой праздник возвращенья
К тебе я праздновать пришел ..."

Никто солдату не ответил,
Никто его не повстречал,
И только тихий летний ветер
Траву могильную качал.

Вздохнул солдат, ремень поправил,
Раскрыл мешок походный свой,
Бутылку горькую поставил
На серый камень гробовой:

"Не осуждай меня, Прасковья,
Что я к тебе пришел такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А должен пить за упокой.

Сойдутся вновь друзья, подружки,
Но не сойтись вовеки нам ..."
И пил солдат из медной кружки
Вино с печалью пополам.

Он пил - солдат, слуга народа,
И с болью в сердце говорил:
"Я шел к тебе четыре года,
Я три державы покорил ..."

Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт.
Медаль за город Будапешт.

Тишина была оглушающей, бойцы ошеломлённо смотрели на меня, песня проняла всех, у многих на глазах навернулись слёзы.
-Если мы не хотим, что бы наши бойцы вот так возвращались после победы домой, то должны внушить фашистам, что ни одно их зверство не останется без наказания.
-Товарищ капитан, а почему четыре года?
-Потому, что война продлится 3-4 года, не меньше, сами видите, что пока мы отступаем, пока соберемся, пока назад погоним, вот только если хотим выжить, то должны научится воевать.
Политрук смотрел на меня, как на врага народа, зато капитан окинул задумчивым взглядом. Теперь хоть бойцы стали немного понимать мой приказ относительно пленного немецкого летчика.
До утра к нам вышло ещё три десятка бойцов, их я после короткого опроса приставили к делу.

Ближе к полудню шедший головной дозор остановился, впрочем сигнал тревоги они подавать не стали, а когда мы подъехали к нему, то нашему взору предстало жуткое зрелище, судя по всему тут отступал наш медсанбат, который нагнали и уничтожили прорвавшиеся немцы. Явно раздавленные танками машины и трупы, трупы и ещё раз трупы, которые без сомнения попали под танковые траки, так как иначе так их раздавить было невозможно. Мы угрюмо обозревали картину происшедшей здесь бойни, так как иначе это было назвать нельзя. Несколько человек не выдержав, отбежали к краю дороги и их стало рвать. Можно было их понять, зрелище действительно было страшным, даже нам, которые в какой-то мере были подготовлены к произошедшему кучей просмотренных ужастиков и боевиков, а также знанием того, что творили оккупанты на нашей земле было не по себе. Что тут говорить о местных, для которых это всё было в новинку. К сожалению остаться и похоронить их мы не могли, слишком много времени на это понадобилось бы. Судя по всему это произошло совсем недавно, так что мы имели все шансы нагнать этих извергов. Коротко проинструктировав головной дозор, мы двинулись дальше без всяких остановок, только быстро сбегали в кустики перед этим. Часа через полтора головной дозор снова встал и с него замахали нам. Осторожно подъехав к нему мы увидели, что дальше лес заканчивается и начинаются поля, а где-то в километре от опушки на стоянку расположилась немецкая колонна из десятка танков, бронетранспортёров и нескольких машин с пехотой. Следы на дороге ясно нам указывали, что это именно та колонна, которую мы догоняли. Оценив обстановку, я отдал приказ готовиться к бою. Рассредоточившись в линию мы распределили цели и с места открыли по противнику огонь. Нападение застало фрицев врасплох, мы старались в первую очередь выбить им танки. Наше жидкое пехотное прикрытие пока сидело без дела, так как для них расстояние до противника было пока слишком велико. Ураганный огонь с места позволил нам за несколько минут подбить все танки противника. Стрельба с места по неподвижной мишени дала прекрасные результаты. Уцелевшие немцы попрятались по наскоро найденным укрытиям, ни кто из них даже не попытался завести что либо из техники и удрать. Стрелять по бронетранспортёрам и грузовикам без крайней необходимости я запретил, так как мысленно уже включил их в свою колонну. Махнув рукой, я дал сигнал нашим пехотинцам забираться на танки и дождавшись этого дал отмашку своим танкам на движение. Нам понадобилось не больше нескольких минут, что бы подъехать к месту побоища, так как иначе это было не назвать. Спрыгнувшие с танков бойцы и при их непосредственной поддержке, принялись отстреливать прячущихся немцев. Те, кто уцелел из них и увидев наши танки и пехоту стали сдаваться в плен. Быстро разоружая их и сгоняя их мы нашли ещё одну жуткую находку, которой ранее не видели, так как она была закрыта от нас техникой. Четыре тела, четыре наши медсестры лежали в разорванной одежде на земле с явными следами изнасилования. Это стало последней каплей, едва сдерживаясь, что бы не застрелить их всех прямо на месте я приступил к допросу. Пленных было около полутора десятков и вспомнив свой ужасный немецкий, который я учил в школе и институте лично приступил к допросу. С пятого на десятое, но мне удалось узнать, кто именно нам попался, а также спросить о нашей раздавленной колонне с ранеными. Немцы стали юлить, а один из них даже предложил свои услуги нам по сдаче в плен, обещав замолвить за нас словечко. Пока я допрашивал пленных, ребята занялись самым приятным делом, сбором трофеев. Мне же в это время пришлось напрягая мозг и вспоминая забытые немецкие слова с грехом пополам продолжать допрос. Пленные категорически открещивались от изнасилования наших медсестёр. Каждый из них заявлял, что он к этому непричастен. Решение пришло самое простое, с них просто содрали брюки и трусы. У всех на ногах и нижнем белье оказались следы спермы. Факт был на лицо, вернее на ногах и одежде, я и так был уверен, что это именно те уроды, что уничтожили колонну нашего медсанбата. Как говорится суду всё ясно, а потому пришло время вынесения приговора. Рядом рос раскидистый дуб, а в трофеях мы нашли много хорошей веревки, а потому, я приказал вздёрнуть всех пленных на дерево. Верёвки привязали за связанные руки и так вздёрнули их, что бы они едва - едва касались земли ногами. После этого я приказал всем своим бойцам построиться рядом и сказал:
-То, что вы видели на дороге там, то, что эта нелюдь сотворила с нашими ранеными и медсёстрами тут, называется террором. Такое происходит не только здесь, а везде, где находятся оккупанты. Их убедили, что они сверхчеловеки, а мы низшая раса, всё предназначение которой быть их рабами. Такое лечиться только одним способом, ещё большим террором по отношению к оккупантам, они должны знать, что ни одно их злодеяние не останется без ответа и за всё они заплатят нам сторицей.
Бойцы видимо ещё не поняли, что я задумал, но зная про расправу с немецким пилотом явно ничего хорошего для пленных. Мне самому было паршиво от этого, ведь я не садист и не маньяк, но по другому было нельзя, только так можно было вбить в противника мысль, что расплата за все их преступления неотвратима и она будет страшной. Влив каждому в рот по стакану трофейного шнапса, что бы сразу не загнулись от болевого шока приступил к экзекуции. Я по очереди подходил к каждому и ножом отрезал ему его орудие преступления, после чего засовывал ему в рот и завязывал отрывком от одежды, что бы не выплюнул. И мои бойцы и пленные с ужасом смотрели за моими действиями, некоторых бойцов вырвало при виде этого прямо тут, я сам с трудом сдерживался подавляя силой воли рвотные спазмы. Не знаю, как я это выдержал, но довёл своё дело до конца, оставив подвешенных пленных истекать кровью, а её текло много, так как в паху кровеносных сосудов много. В завершении, повесил одному ещё живому пленному на шею табличку с надписью по немецки "Gewalttäter und Mörder", а чуть ниже по русски "Насильники и убийцы". После случившегося, многие мои бойцы стали смотреть на меня со страхом, для них это было абсолютно невозможным, не то у них было воспитание и менталитет. Пришлось прикрикнуть на них, что бы они вышли из ступора. Закончив такое неприятное дело, от которого самому было тошно, но по другому поступить я не мог. Теперь надо было осмотреть наши трофеи. В качестве трофеев нам достались: девять исправных мотоциклов с коляской, четыре бронетранспортёра и пять трёхтонных грузовиков и самым приятным было два полугусеничных бронетранспортёра Sd.Kfz. 251 со спаренными двадцатимиллиметровыми зенитными эрлеконами и ещё один Sd.Kfz. 250/10 с тридцатисемимиллиметровой пушкой и ещё один двухосный Sd.Kfz. 222 c двадцатимиллиметровой автоматической пушкой. Спустя час, моя ещё более увеличившаяся в размерах колонна двинулась дальше в путь и выглядела она более чем внушительно. Более того, немецкие машины и бронетранспортёры хорошо различались сверху и нас можно было теперь принять за немецкую колонну, что заметно снижало опасность авианалёта, да и мобильные зенитки делали нас довольно кусачей добычей. Три ДШК, шесть наших 37 мм зениток и две спарки трофейных зенитных эрлеконов довольно приличная защита не только от случайных самолётов, но и от небольших групп. Колонна потихоньку разрасталась, так же как и личный состав, по пути нам ещё несколько раз встречались наши уничтоженные на марше немецкой авиацией части. К сожалению хоронить погибших нам было некогда, да простят они нас, мне надо было заботится о живых, а мертвые, даст бог похоронят их добрые люди.
Вернувшись к своему танку я достал бутылку трофейного французкого коньяка и сделал несколько хороших глотков, когда появившийся дед Павел схватил меня за грудки.
-Ты что творишь сучёнок?! Совсем с катушек слетел?
-Отпусти! Каждому, да воздастся за грехи его! Вы сами видели, что эта нелюдь сделала, сначала с ранеными, а потом с теми несчастными девчонками. Такие, как они понимают только язык силы. Вы ведь сами знаете, что они будут у нас творить. Помните 60 – 70 годы?
-Что именно?
-Как арабы захватывали самолёты с израильтянами в заложники. Что тогда делали евреи? Они не шли ни на какие уступки террористам, а методично выслеживали и уничтожали всех, кто был с этим связан. Непосредственных исполнителей, тех кто обеспечивал проведение акций, тех кто планировал и оплачивал, короче всех причастных уничтожали и брать заложников перестали. Солдатский телеграф великая вещь, несколько таких показательных казней виновных и немцы быстро отучатся зверствовать с гражданским населением и нашими медсёстрами.
-Возможно ты и прав. – Задумчиво произнёс дед Павел отпуская меня.




П.С. Тут у Поселягина в его Дитё есть фрагмент, как его ГГ жестоко расправляется с немецкими летчиками. Хочу сразу сказать, что никакого плагиата у меня нет, это по расправе с летчиком и танкистами. Те, кто читал раннюю версию ИС-а должны помнить эти фрагменты, просто у нас одинаковое представление о справедливости и наказании.

[Medved_]

а из тяжелый никто не выжил

тяжёлых

[Medved_]

Пленных было около полутора десятков и вспомнив свой ужасный немецкий, который я учил в школе и институте лично приступил к допросу.

Пленных было около полутора десятков и, вспомнив свой ужасный немецкий, который я учил в школе и институте, лично приступил к допросу.

Такое лечит ь ся

[holyava]

Получилось так, что мы стреляли вслед самолетам и не знаю, толи дураков счастье любит и новичкам везёт, толи ещё что, но в ведомого попало сразу, мы явно увидели два взрыва, которые просто снесли ему весь зад машины и он камнем рухнул вниз. Ведущему досталось меньше, он сильно задымил, но не рухнул вниз, как его товарищ, а пошел на вынужденную посадку. Сразу же пулеметный БА 20 и один из грузовиков с тремя бойцами рванули в поле, где примерно в километре от них плюхнулся на пузо совершивший аварийную посадку мессер. Назад они приехали минут через десять, а в кузове валялся связанный и слегка избитый пилот истребителя. Ребята после увиденного не сдержались и быстро объяснили фрицу, что он был не прав[/tt].[/i][/i]

Почему не осмотреть подбитый самолет: снять радиостанцию, вооружение и т.д.

[Kortereal]

Прошу прощения за хамство, но я бы фрицевского летуна посадил бы не просто на кол, а на кол с перекладинкой-чтобы гад дольше мучился. И с насильниками так же поступил бы. А гениталии им отрезать бы не стал-чтобы мучались дольше, а не истекли кровью на колу.

[AllexxGL]

Спустя около трёх часов, к месту разгрома прибыла колонна немцев. Передовой дозор остановился и их взгляду предстало страшное зрелище из сожженных и ещё догорающих танков. Разбросанные в беспорядке машины, которые не успели развернуться и многочисленные трупы своих солдат, в том числе и полтора десятка подвешенных к дереву тел. Приблизившись к телам, немецкие солдаты и офицеры увидели полураздетые трупы, причём у всех из них отсутствовали брюки и нижнее бельё, а в паху зияли страшные раны. Сняв с дерева первое тело и развязав полоску ткани, которой был завязан его рот, они увидели в нём член с яйцами этого солдата. Нескольких солдат вырвало от открывшегося им зрелища.
-Юрген, как тебе этот ужас? - Спросил своего заместителя, командир немецкого моторизованного батальона Пауль Кляйн.
-Это просто немыслимо Пауль, наши ребята нашли единственного выжившего солдата, по его словам они всего лишь на привале немного развлеклись с четырьмя захваченными ранее русскими санитарками.
-И что, эти недочеловеки, эти варвары так на это отреагировали? Подумаешь, обслужили наших бравых ребят, с них не убудет, они должны были оценить, что им уделили внимание.
-Как видишь да, их это вывело из себя.
-Сколько их было и как наш солдат выжил?
-По его словам было несколько танков и бронетранспортёров с бронемашинами, причем один из танков настоящий монстр, от его попаданий наши танки разносило на куски, а также самоходное орудие с калибром в сантиметров 15 не меньше.
-Весьма похоже, смотри, эта тройка так разворочена, что явно в неё попало что-то не меньше 12 сантиметров. Вон на тех танках аккуратные пробоины, а тут явно поработал крупный калибр.
-Солдат тоже подтвердил, что у этого танка была мощная пушка. Он назвал его красным драконом.
-Красным драконом, почему?
-На его лобовой плите был нарисован красный дракон.
-Странно, на Иванов это не похоже. Да, а как наш солдат выжил?
-Ему можно сказать повезло, от близкого взрыва тяжелого фугасного снаряда его слегка контузило и засыпало землёй, да к тому же на него сверху упали потроха его более неудачливого сослуживца. Вот его и посчитали мёртвым, а он лежал и не шевелился.
-Как ты думаешь Юрген, что это был за танк?
-Не знаю Пауль, скорее всего "Ворошилов" с 15 сантиметровой гаубицей. - Говоря это Юрген невольно передёрнулся, он уже встречался в бою с КВ-2 и эти воспоминания были малоприятными. От тяжелых гаубичных снарядов, бивших прямой наводкой, все их танки разносило на части и они потом не поддавались ремонту и восстановлению, только на переплавку или в лучшем случае осколками повреждало машины и в этом случае у экипажей были шансы выжить. Не хотелось бы ему снова встретиться с ними в прямом бою, в тот раз им сильно помогла авиация. "Штука" ювелирно положила бомбы прямо по русскому монстру, иначе им крупно не поздоровилось бы. Снаряды отлетали от его брони, не причиняя ему сколь значимый ущерб, и только точно положенная в него бомба сожгла его. Танк от попадания бомбы загорелся, а спустя несколько минут сдетонировал боекомплект и тяжеленную башню сорвало с погона и откинуло в сторону.
Тщательно осмотрев и запротоколировав место боя, немцы двинулись дальше, правда ещё больше усилив головное охранение и разведку. Попасть в танковую засаду с таким монстром Пауль Кляйн не хотел, он был уже опытным командиром, который начал свой боевой путь ещё в Испании, а затем были Французская и Польская компании.

Ближе к вечеру мы приблизились к другой дороге, по которой на Восток пёрли немцы. Сейчас, когда у нас появились трофейные бронетранспортёры, мы могли сойти за немецкую колонну, но с очень большой натяжкой, а потому рисковать что-то не очень хотелось. Будем ждать, когда дорога станет посвободней или появится небольшая колонна противника. Хотя мы и имели подавляющее превосходство в технике, но всё же прорвавшихся немцев было слишком много. Если выпадет возможность безнаказанно пощипать фрицев, то грех от неё отказываться. Кто ищет, тот всегда найдёт, а мы дождались. За то время, что мы просидели в импровизированной засаде, мои бойцы немного отдохнули и даже перекусили трофейным сухпаем. Воспользовавшись паузой пересекли дорогу. Но уходить дальше пока не стали, только отогнали грузовики и прочую легкоуязвимую технику подальше в лес. Уже около девяти вечера появилась подходящая колонна, грузовики тянули пушки, судя по всему легкие гаубицы, но больше всего меня в этой артиллерийской колонне привлекла одна машина. Можете надомной смеяться, но это была машина с полевой кухней. Я теперь командир пусть и не очень большого, но отряда, а значит должен заботится и о таких насущных вещах, как питание своих подчинённых.
-Орлы! Слушай боевую задачу, сейчас мы знатно ощиплем наглых оккупантов, НО! Не дай бог вам повредить или уничтожить полевую кухню, того вредителя, кто это сделает, я лично расстреляю, как врага народа, за подрыв боевой мощи нашего отряда. Жрать небось все хотите и не в сухомятку, а нормальный обед. Всем всё ясно!
После моей показательной расправы над насильниками и пилотом мессера, бойцы стали меня побаиваться, это ясно читалась в их взглядах, да и перешептываться они стали. Даже мои ребята стали поглядывать на меня с опаской. Сейчас я вроде как и в несколько шутливом тоне озвучил свой приказ, но после сегодняшних событий народ опасался, что в случае чего я свои угрозы вполне смогу осуществить. Почти три десятка тяжелых грузовиков и шестнадцать полевых гаубиц, учитывая то, что в грузовиках скорее всего везли боекомплект к ним, то приближаться вплотную к колоне я запретил. Держась на расстоянии пары сотен метров от колонны, мои танки открыли ураганный огонь из своих орудий и пулемётов. Сам я от стрельбы воздержался экономя боекомплект для более опасных и весомых целей, а использовал спаренный пулемёт, для грузовиков и его вролне хватит. Мои предосторожности полностью оправдались, когда в середине колонны рванул один из грузовиков со снарядами. Шедшие впереди него и сразу за нам машины взрывной волной сбросило с дороги. На самой дороге разверзся небольшой филиал ада, машины горели и взрывались, уцелевшие немцы стали в панике разбегаться, а сопровождавшее нас пехотное прикрытие стало с энтузиазмом их отстреливать. Машина с полевой кухней к счастью уцелела, огонь до неё не добрался, её водитель открыв дверь бросился удирать в сторону от нас, но далеко не убежал получив в спину пулю, от какого то бойца. На весь разгром нам понадобилось не больше пяти минут, внезапность и полное огневое превосходство сыграли свою роль. Впрочем и нам самим стоило поторопится и не задерживаться здесь, а потому быстро осмотрев и заминировав уцелевшие орудия, похватали лежавшие на виду винтовки и патроны к ним, посадил за руль машины с полевой кухней водителя, а сам задумался, такими темпами мне скоро на трофеи сажать будет некого. Тянувший полевую кухню Опель имел большую грузоподъемность, к тому же быстро его осмотрев мы обнаружили в нём, как я и подозревал продукты. Теперь на ближайшее время продовольственный вопрос снимался с повестки дня. Снова собрав всех вместе, мы спешно покинули место боя, пока сюда не подошли очередные оккупанты.
Не знаю, может бог или боги благосклонны к нам, но ночью к нам вышли почти три десятка человек из 22 танковой дивизии, все в той или иной степени могли управлять грузовиками, а семеро оказались механиками-водителями. Добыть ещё технику было не сложно, сложно было найти тех, кто смог бы ею управлять. Пришедший в себя батальонный комиссар позвал меня к себе, а я решил не наглеть и поговорить с ним.
-Батальонный комиссар Журавлёв, а вы кто такой?
-Капитан Волков, бывший командир танковой роты, а сейчас ответственный за экспериментальную технику.
-Мне тут младший политрук рассказал про ваше отношение к пленным, ни чего не хотите пояснить?
-А что тут пояснять, захвачены на месте преступления и казнены согласно адекватности содеянного. Пилот расстреливал мирных беженцев, а танкисты изнасиловали и убили наших медсестёр, а до того гусеницами передавили наших раненых. Оставлять такое без последствий нельзя, только мгновенный и предельно жестокий ответ способен предотвратить подобное в будущем.
-Капитан, кто вы? Я же вижу, что у нас нет таких передвижных лазаретов, да и политрук с капитаном Рожковым поглядели на ваших бойцов. Достаточно лишь немного за вами понаблюдать и сразу становится видно, что вы нездешние. Так кто вы такие?
-Не могу вам сказать, главное, что мы вам не враги и наша задача доставить экспериментальную технику в Кубинку для её изучения. По возможности нанести противнику максимально возможный урон, но не в ущерб нашему основному заданию. Как вы думаете, будут шпионы или враги наносить такой вред своим войскам и стараться любой ценой доставить не имеющую аналогов технику своему противнику? Ещё раз повторяю, мы не враги и имеем опыт ведения современной войны с применением бронетехники.
-Ладно капитан, храни пока свои секреты, потом разберёмся, что ты за птица, когда к своим выйдем.

С утра, позавтракав горячей пищей, хвала трофейной полевой кухне, мы двинулись дальше. Обстановка была неясной, вскоре нам попались наши отступающие пехотинцы. От когда-то полнокровного батальона осталась жалкая неполная рота под командой лейтенанта салажонка. Он прибыл в свою часть всего за неделю до начала войны, опыта никакого, а потому, увидев уже достаточно большую колонну с бронетехникой и зенитным прикрытием, попросился к нам. А я что, я ничего, не дурак чай, мне пехота нисколько не помешает, так что взял его родимого с превеликим удовольствием. Даже выделил из своих запасов для его бойцов новую форму, а то за время боев многие сильно поизносились. Вот как будто ворожит мне кто, не успели далеко отъехать, как нашему взору предстала замершая на обочине колонна нашей корпусной артиллерии. Мой хомяк на радостях принялся отплясывать, когда увидел бесхозное добро, которое так и просилось в мои загребущие руки. Шесть судя по всему новеньких 122 миллиметровых гаубиц М-30 с гусеничными тягачами, как оказалось позже, это были Коминтерны, с грузоподъемностью в две тонны и максимальной скоростью в 30 км в час. Собственно говоря, мне эти гаубицы были совершенно не нужны, так как я не собирался становиться в глухую оборону, но и просто бросить их тут я тоже не мог, жаба не подпишет. Конечно, если бы я не смог их уволочь с собой, то качественно подорвал бы, что бы не достались немцам. Они в 41-ом качественно приподняли свою артиллерию за счет наших захваченных орудий, даже потом выпуск боеприпасов для них наладили, когда захваченные кончатся стали. Еще было восемь грузовиков ЗИС-6 с боеприпасами, как показал осмотр, вся техника была полностью исправна, только без горючего. Судя по всему, с грузовиков слили бензин в другие и просто рванули подальше, даже не уничтожив технику, да что там говорить, даже прицелы с затворами с орудий не сняли, так драпали, вояки хреновы, но нам это было только на руку. Почему я решил, что слили бензин, так рядом на земле лежали несколько штабелей снарядов и выстрелов к ним. Благодаря танкистам из 22 танковой, я смог посадить водителей на все машины и тягачи, но пришлось значительно потратиться на горючее, учитывая всё возрастающее количество машин в нашей колонне, то топлива осталось ещё максимум на одну полную заправку всем, но оставить найденные гаубицы с тягачами и машинами я не мог. Про попадавшиеся по пути сорокпятки я уже и не говорю, мы прицепили восемь из них к машинам, да ещё загрузили не меньше чем по две сотни снарядов к каждой. Взял бы и больше, но разум подсказал, что жадность фраера сгубила и я могу просто не дотащить всё остальное. Мой путь лежал к артиллерийскому складу, о котором мне рассказал прибившийся к нам интендант. Там я мог не только основательно затариться снарядами ко всем своим орудиям, но и поживится многим другим. Там и форма была, а то я уже раздал все свои запасы примкнувшим ко мне бойцам.



Последняя прода в открытом доступе.

[AllexxGL]

Небольшое дополнение на качественные тапки в адрес произведения, кстати эти тапки с СИ.

Сцена казни летчика.

Политрук с фотоаппаратом на шее оказался военным корреспондентом Правды. Когда я это узнал, то обрадовался, такой человек может быть нам очень полезен. Как только мы определили раненого батальонного комиссара к нашему пилюлькину, то я сразу же насел на корреспондента. Буквально заставив его сделать несколько снимков посаженного на кол пилота. Вот он сидит крупным планом с табличкой на шее, вот он на фоне могил беженцев и с дальнего ракурса. Что бы до этих нелюдей дошло, нужно наглядное пособие, да и контпропаганда нам тоже не помешает, а значит надо документировать их зверства и наш ответ на них.

Казнь насильников.

Корреспондент запечатлел на пленку весь процесс казни, а также сфотографировал наших несчастных медсестер. Ему тоже было плохо от происходившего, но он держался, не отворачивался и не закрывал глаза, как некоторые бойцы.

[holyava]

Последняя прода в открытом доступе.


А дальше что

[AllexxGL]

Надеюсь за один два месяца дописать и добро пожаловать в наш магазин.

[Sebastian7910]

AllexxGL, зафиксировать на фотопленку надо не только казнь насильников и замученных медсестер, но и раздавленный медсанбат.

[AllexxGL]

Sebastian7910, тоже сделали, я просто в ворде это дополнил.

[lerner]

-Ладно капитан, храни пока свои секреты, потом разберёмся, что ты за птица, когда к своим выйдем.

Ну да, комиссар, совершенно бесполезен на войне, сам в тягость и весь весь в дерьме, но с гонором.

Вот как будто ворожит мне кто, не успели далеко отъехать, как нашему взору предстала замершая на обочине колонна нашей корпусной артиллерии. Мой хомяк на радостях принялся отплясывать, когда увидел бесхозное добро, которое так и просилось в мои загребущие руки. Шесть судя по всему новеньких 122 миллиметровых гаубиц М-30 с гусеничными тягачами, как оказалось позже, это были Коминтерны, с грузоподъемностью в две тонны и максимальной скоростью в 30 км в час. Собственно говоря, мне эти гаубицы были совершенно не нужны, так как я не собирался становиться в глухую оборону, но и просто бросить их тут я тоже не мог, жаба не подпишет.

Наверное не корпусная, а дивизионная.
Корпусной стандарт тогда это пара 122 мм пушка А-19 и 152 мм гаубица М-10, ну или 152 мм пушка-гаубица МЛ-20, а вот в дивизионной артиллерии тоже планировался переход на 107 мм пушку М-60 и 122 мм гаубицу М-30, но с началом войны от этого отказались и дивизионная артиллерия прошла всю войну парой 76 мм пушка и 122 мм гаубица.

К слову сказать, гаубицы вовсе не только для обороны, это еще и отличное средство наступления, но нужен хотя-бы один настоящий офицер-артиллерист, а уж он 2-3 дня застроит всю батарею, кстати, ее можно разбить на 3 огневых взвода по 2 гаубицы, ну так вот, с командирами взводов, командирами орудий и отделением артразведки и корректировки нужно будет доработать теорию, а расчеты по ходу дела оттренируют. Что-бы вы не думали о танках, но "длинная рука командира" и реальный бог войны - артиллерия, кстати, и в вашей книге, танки действуют как артиллерийская платформа, но в отличие от танковых орудий у этих гаубиц боевой радиус около 10 километров и в отличие от высокоэнергетических танковых пушек с низким ресурсом, у гаубиц огромный ресурс, который может отстреливать снаряды целыми вагонами.
Вот поэтому, все должны обеспечивать фронт работ своей артиллерии, вести разведку и корректировку, охранять ее и развивать ее успех, зачищая разбитые позиции противника и осваивая трофеи.

Судя по всему, ГГ набрал транспорта и боевой техники на батальон, ну разве что танков маловато. Вот там они перевернули взрывом 152 мм снаряда две штуки, наверное исправные и их нужно бы взять и вообще, танки на самом деле хорошо поддаются ремонту, тем более танки того времени. Им нужны устойчивые платформы под малокалиберные зенитные автоматы, что-бы и ЗИС-6 освободить и боеспособность повысить.

Батальон - это самая малая тактическая единица, способная действовать в отрыве от основных сил, но пока у него нет даже двух рот, хотя транспорта уже на целый батальон. Нужно где то выбрать место для отдыха и переформирования, примерно на 3-4 суток, что-бы создать боевые единицы, провести слаживание и обеспечить обслуживание техники, ну и само собой провести разведку, продумать и спланировать дальнейшие действия.
Сам командир везде не успеет, ему теперь нужен небольшой штаб, разведку войсковую и радиоразведку, контрразведку с фильтромероприятиями, тыловые подразделения и кучу других полезных вещей, что-бы построить свою войну на индустриальные рельсы.

[lerner]

В принципе, на взвод (51 человек с минометом и станковым пулеметом) нужно 3 грузовика, значит на роту - 9 штук только под стрелковые взводы, ну а если в первом взводе отделение разведки и передовой дозор на бронетранспортере, то 1 БТР и 8 грузовиков. Если на роту будет выделены 3 45 мм пушки и пулеметный взвод будет развернут во взвод тяжелого оружия (3 пушки 45 мм и 2 станковых пулемета), тогда первое время взводам придется потеснится и возить с собой пушки, но это теснота не критичная, да и потом может разбогатеют на отдельный для них транспорт.

Гаубичная батарея, дивизион ПВО, танковую роту из местных танков соберут - это круто, нужно правильно распорядится.

У них видимо так или иначе наберется человек 350 пехоты на две стрелковых роты - вполне достаточно для развития успеха гаубичной батареи и танковой роты, значит всего под пехоту нужно 18 грузовиков, ну или 2-3 БТР и 15-16 грузовиков, если комфортно и не теснится.

Хотя, часть пехоты поедет еще на танковой броне. Если 15 танков, то по 5-6 человек, примерно половина роты - 80 человек, хотя лучше сразу закрепить их за танками, что-бы и обслуживать помогали и боевые позиции оборудовать.

[AllexxGL]

Для 37 мм зениток будут немецкие бронетранспортеры с полугусеничным шасси, они же для 120 мм минометов.

В планах развертывание в мотопехотную дивизию с гаубичным дивизионом и танковым полком. Всё за счет трофеев, брошенной техники, окруженцев и пленных.

[лелик]

развертывание в мотопехотную дивизию

Многовато...

[AllexxGL]

Они там будут 2-3 недели, за это время пленные и окруженцы, как раз тысяч на 10-15 наберется, учитывая сколько там было войск.

[lerner]

Для 37 мм зениток будут немецкие бронетранспортеры с полугусеничным шасси, они же для 120 мм минометов.
В планах развертывание в мотопехотную дивизию с гаубичным дивизионом и танковым полком. Всё за счет трофеев, брошенной техники, окруженцев и пленных.

Судите сами. Вы ведь хотите показать повышенный победизм ГГ, верно..., значит нужно дать некий фактор, делающий это обоснованным, а грамотное использование артиллерии и есть этот фактор.

Значит опора в сюжете на более совершенную технологию войны, слегка приправленную эпизодическим применением оружия из 21 века, но.., главное оружие - голова из 21 века. Что-бы обеспечить грамотное управление артиллерией нужна разведка - войсковая и радиоразведка, связь, толковый командир батареи, огневых взводов и корректировщики, тогда даже 6 орудийная батарея обеспечит необходимый маневр огнем в радиусе поражения с низким рассеиванием, скажем круг радиусом 8 километров передвигающийся при необходимости по позиционному району длиной километров в 5-6, т.е. достаточно быстро.

Вот представьте себе, обычный боекомплект 122 мм гаубиц - 80 снарядов, нас интересуют осколочно-фугасные и шрапнель, кстати, о шрапнели не нужно забывать - это как град, от которого не спрячешься, но этот выстрел в отличие от всех прочих, требует и квалификации командира, что-бы трубку правильно с расстоянием совместили. Ну так вот, один боекомплект батареи 480 снарядов, а для сплошного пятна поражения площади в 1 гектар, когда на каждые 15 метров упадет один снаряд, достаточно около полусотни, но это что-бы взрывы сомкнулись, а нам то достаточно и вчетверо меньшей плотности, что-бы людей побило осколками а остальных травматически контузило, ну а если сверху еще и шрапнелью внакладку, то живых там точно не будет, потому что 6 стволов обеспечивают плотность минимум 30 выстрелов в минуту - никто не успеет ничего сделать.

Лучший эффект в такой ситуации конечно дает 152 мм снаряд, который осколком пробивает БТР и легкие танки в любой проекции, а Т-3 и Т-4 в боковой и кормовой пробивает броню в радиусе 3-4 метров, т.е. диаметр пятна сплошного поражения одного снаряда для танка примерно 6-7 метров. Из имеющихся по весу и скорости транспортировки, пригодны относительно легкие (4 тонны) 152 мм гаубицы М-10, но я так понимаю, что это слишком хорошо, что тоже не хорошо, поэтому пусть будут те что есть.

Что касается техники, минометов и зенитных автоматов. Наверное, с учетом того, что у них есть ремонтные мощности и наверняка еще найдут трофейные ремлетучки с хорошим оснащением, для правды жизни нужно использовать все что под руки попадается. К примеру, танк Т-28 со срезанным верхом весьма был бы хорош под 120 мм миномет, а мелкие танки нужно оборудовать какой-то лапой передачи отдачи выстрела на грунт. Тут нужен просто творческий взгляд, а иначе зачем у них столько всего с собой.

Дивизия..., это наверное будет очень уж многовато, не потянете.., но это мой субъективный взгляд, потому что я знаю, что дивизия это не столько война сколько организация инфраструктуры, бухгалтерия и движение ресурсов. Вот поэтому, слишком масштабных действа я вам бы отсоветовал, а на первом этапе формирование батальона со сверхштатным вооружением, даже нет, не так, а батальона перенасыщенного средствами усиления первого удара, потом 2-3 дела с полным, поголовным уничтожением противника и уходом за радиус его поисковых мероприятий. Снова разведка, планирование сразу двух-трех последовательных ударов, в процессе которых допустимо принимать окруженцев, скажем не выше 60 процентов от имеющегося личного состава.

Значит, если у него к тому времени будет скажем батальон пехоты, 2 роты танков, дивизион ПВО, артиллерия, тылы и прочее, то это будет около 1100-1200 человек, тогда еще плюс 650-700 человек, составят около 2000 человек, которые можно переформировать в бригаду. Конечно, если у батальона батарея из 6 легких гаубиц, то в огневой резерв командиру войска из двух-трех таких батальонов можно смело выдать и еще целый артдивизион из 8 гаубиц 152 мм и противотанковую батарею из навороченных 57 мм ЗИС-2. Впрочем, можно и 50 мм трофейные пушки, это без разницы, потому что обычные 45 мм пушки есть в ротах, а учитывая что они не стремятся к встречному бою, а норовят в спину и внезапно, но... что-бы если уж понадобилось, то было нечто покруче.
Тут главное в их способности к дистанционному бою и способности выбрать момент и навязать бой в нужное время и нужном месте, т.е. все зависит от разведки, радиоразведки, может быть к тому времени самолетиком обзаведутся. Согласитесь, но у вас в тексте уже описаны сцены разбитых колонн, а если бы они успели развернуться в боевые порядки, ведь тогда ничего похожего не было-бы, но с другой стороны, никакая воинская часть, в том числе и они сами, не могут двигаться ввсе время в боевых порядках, рано или поздно бывает уязвимое положение - нужно вставать лагерем или собираться в транспортную колонну.
Даже если противник ищет вас и и идет превосходящими силами, но выясняется что идет по железной дороге, а вы узнали график, то этот противник, даже если он втрое сильнее, в какой-то момент он оказывается в ваших руках, потому что вы расстреляли его эшелон, скажем из станковых пулеметов и там из вагонов кровища капает и живых нет, а вы скатываете с платформ их бронетехнику или наоборот едете до станции, захватываете там связь и разбиваете ее вдрызг с танковых пушек прямо с платформ - никто этого не ждал.