Страница 6 из 13

Добавлено: 29 янв 2017, 13:43
Vladmir
Андрей Д, А по мне и тот и другой работает с огнем :yes:

Добавлено: 29 янв 2017, 13:45
Андрей Д
Ну да. :lol: Только по-разному. Это же не я так разделил понятия, а сами огнеборцы.

Добавлено: 29 янв 2017, 16:36
alexver
То то и сами. Суеверие видать :yes: Сейчас, ради любопытства, вбил в поисковик слово "пожарный" мне сказали, что это имя существительное и то же, что и "пожарник". Так, что да, я тут не при чём. :cranky: :yes:

Добавлено: 29 янв 2017, 18:05
ГенВас
Если это не секрет - могли бы Вы сообщит инет адрес Вашей странички ? Где она ? На СИ ? На Целлюлозе ? На Либстейшн ?
На Литере ? На Литмире ?
касательно "продолжение будет" - "Катализатор-1" ? Или к нашей радости даже "Катализатор-2" ?
Vladmir писал(а):ГенВас, Да есть страничка и продолжение будет. и выкладываться будет частями. Все это писалось в 2004-2005 годах, за это время было много изменений текста.

Добавлено: 30 янв 2017, 02:38
Vava80
Жду продолжения :yes: Спасибо :yes:

Добавлено: 04 фев 2017, 15:31
Vladmir
Катализатор 2
Президент
Часть 1

1

Середина зимы была на редкость морозной. Редкие дни оттепели, когда бушевали снежные бури, сменялись неделями мороза. В ясные солнечные дни столбик термометра опускался до тридцати градусной отметки. А звёздными ночами мороз дожимал до сорока, а иногда и пятидесяти градусов. Тогда от мороза лопались провода на линиях электропередач. Падали из—под крыш замёрзшие воробьи. Деревья страшно скрипели, жалуясь на стужу.
Люди, привыкшие к подобному климату, переносили морозы без лишних слов и споров, зная что, наступит весна и будет тепло, даже жарко.
Рита не представляла себе другой жизни. Конечно, она видела по телевизору южные страны, где тепло даже зимой и не бывает снега. С детства, привыкнув к подобной жизни, она не представляла себе другой жизни. Как это можно весь год жариться под солнцем? Уже два года она работала в военном госпитале ветеранов войны. Окончив медицинский институт, она не смогла устроиться на работу по своей специальности — врач—терапевт. Место сестры-сиделки в госпитале, это всё что смогли ей предложить в бюро по трудоустройству. Заработная плата сиделки не могла покрыть всех расходов молодой девушки, и ей приходилось подрабатывать частной сиделкой. Деньги небольшие, но на жизнь хватало.
В шестнадцать лет потеряв своих родителей в автокатастрофе, она решила стать врачом, чтобы помогать людям. В двадцать семь лет она имела лишь маленькую комнату в многоэтажном общежитии и никому не нужный красный диплом врача.
На данный момент государство не интересовала судьба и здоровье общества, Рита это прекрасно видела. Её не могли обмануть лживые заявления упитанных личностей с экрана телевизора о подъёме экономики и повышении жизненного уровня. Она на себе испытывала этот "высокий" уровень жизни, когда хотелось волком выть от безнадёги.
Личная жизнь Риты не сложилась. Парень, которого она любила, не вернулся из Чечни. Подорвавшись на мине растяжке выполняя патрулирование в горах, на границе с Грузией, Юрик восемь дней боролся за жизнь в госпитале. И умер, так и не придя в сознание. Уйдя в своё горе, Рита не замечала, как в стране происходят перемены. Сначала она оканчивала институт, работая медсестрой в скорой помощи. По-том попала под сокращение, хорошо что брат помог, поддержал деньгами пока она не нашла новую работу.
Приходя на работу, Рита словно проходила по коридору времени в прошлое. Переходя из одной па-латы с безнадёжно больными в другую, она попадала с одной войны на другую.
Среди её пациентов были и её ровесники, продолжавшие войну в Чечне. Их старшие товарищи по несчастью, на чём свет материли духов, не вернувшись из снежных гор Афганистана. А несколько дедов, уже преклонного возраста, всё ещё освобождали Родину от фашистских захватчиков. Особенно обидно было за них, ведь они ещё не вернулись с войны, которую выиграли их товарищи, но, тем не менее, той страны, за которую они воевали, уже не было.
Конечно, в госпиталь привозили и нормальных ветеранов всех войн с обострениями от старых ранений, но такие пациенты, обычно долго не задерживались. Пробыв месяц или два в госпитале, они уезжали со словами благодарности, чтобы через некоторое время вернуться вновь.
В обязанности Риты, во время дежурств, входило обслуживание палаты с десятью безнадёжными больными, лежащими в коме. Сама работа занимала несколько часов в сутки, гораздо труднее было переносить бездельное сидение перед мониторами приборов. За долгие часы дежурств Рита выучила наизусть истории болезни своих подопечных. Она могла рассказать боевой путь любого из этих доблестных воинов. В палате находились: трое парней, получивших тяжёлые ранения в Чечне; четверо лётчиков из Афганистана; один пилот, воевавший за независимость Египта и двое солдат Великой Отечественной войны. Если о девяти своих пациентах Рита знала буквально всё, начиная от даты и места рождения, заканчивая датой и местом ранения, то о десятом пациенте она не знала практически ничего, кроме места и времени ранения. Не зная имени и фамилии десятого пациента, Рита окрестила его Иваном. Про него достоверно было известно очень мало. Этот лётчик был подбит во время сражения под Прохоровкой в июле 1943 года. Его самолёт взорвался в воздухе, протаранив, немецкий Юнкерс. Каким—то чудом он выжил и даже не сильно пострадал, но одежда, документы и даже жетон превратились в труху. А он с той поры так и не пришёл в сознание. Его подобрали танкисты, которых он прикрывал с воздуха, не жалея своей жизни.
Кроме всего прочего у неизвестного была одна странность, внешний вид. Любой, кто первый раз его видел, давал ему не больше тридцати лет, хотя на самом деле неизвестному должно было быть не меньше восьмидесяти.
Главврач Борис Игоревич говорил, что это последствия долгого сна, но Рита не очень верила. Ей достаточно было взглянуть на сапёра Олега Арсеньева, лежащего на соседней кровати. Сапер дошёл до самого Берлина, а подорвался на мине, обезвреживая немецкие сюрпризы в Варшаве. Конечно, и он выглядел моложе своих восьмидесяти пяти лет, но не настолько. Арсеньеву можно было дать лет шестьдесят.
Кроме возраста в неизвестном поражал и внешний вид. Смуглая кожа без единого шрама от ужасных ожогов, описанных в истории болезни. Буграми выступающие мышцы и лицо с загадочной полуулыбкой. Создавалось впечатление, что неизвестный просто спит. Может быть, попади он в другое место, светила медицины занялись бы его изучением, но в сибирском госпитале не было времени. Всегда хватало больных, требующих экстренной помощи. Иной раз хирурги сутками не покидали стены госпиталя, возвращая к жизни очередного пациента.
Рита частенько заходила в палату, и, присев на стул возле кровати неизвестного, вела с ним долгие беседы. Рассказав этому беспомощному человеку про свои беды, Рита чувствовала себя легче. А его слабая улыбка словно говорила ей: "Мне бы твои мелкие проблемы, поверь, я бы нашёл выход".
Шестнадцатого февраля Рита пришла на работу расстроенная и замёрзшая. От снохи из деревни пришло письмо, где сообщалось, что её брат получил страшные ожоги при тушении пожара на колхозной ферме. Задумавшись об Олеге, она пропустила свой автобус и очень долго стояла на остановке, ожидая следующего. Не переставая думать о брате, Рита провела своим пациентам все процедуры и уселась на стул возле кровати Неизвестного.
Заметив, что его рука свесилась с кровати и освободилась от трубки, по которой подавался пита-тельный раствор, Рита механически вернула всё на свои места и только тогда обратила внимание на лицо Неизвестного.
Его глаза были широко открыты и изучающе наблюдали за ней.
— Ой!— выдохнула Рита, приложив руки к щекам.
Вскочив на ноги, она хотела бежать к Борису Егоровичу, заступившему на дежурство одновременно с ней, и сообщить об улучшении самочувствия Неизвестного.
Мужчина произнёс слова на незнакомом языке. Рита не поняла абсолютно ничего, но в голосе Не-известного была такая властность, что она невольно села на стул и положила руки на колени, словно школьница.
Изумлённым взглядом, она наблюдала как руки Неизвестного, медленно продвигаясь, освобождаются от ненужных трубок и иголок шприцев. Когда левая рука дотронулась до провода контроля, Рита отрицательно покачала головой.
— Нет, нельзя,— не думая быть услышанной, произнесла Рита.

Добавлено: 04 фев 2017, 15:34
Vladmir
Рука Неизвестного вздрогнула и остановила своё движение, а сам он вопросительно посмотрел на неё.
— Как вы себя чувствуете?— спросила она,— как вас зовут?
Увидев, как напряглись мускулы мужчины, Рита подумала, что он хочет встать.
— Нет, вам ещё нельзя вставать!— воскликнула она.
— Я знаю,— неожиданно ответил мужчина. Его голос был приятным на слух и не имел чужеродных акцентов.
— Где я нахожусь?— вновь заговорил неизвестный.
— В госпитале,— ответила Рита, до конца ещё не оправившаяся от шока.
— Долго я здесь?— видно было, что каждое слово давалось Неизвестному с большим трудом.
— Лет пятьдесят,— вырвалось у Риты,— ой, простите!
Рита рукой прикрыла рот, чтобы не сказать лишнего.
Неизвестный закрыл глаза. По выражению его лица не было видно эмоций. Не понятно было его от-ношение к последнему сообщению.
— Вы устали?— спросила Рита, по—своему поняв выражение лица Неизвестного.
— Нет,— коротко ответил мужчина и открыл глаза.
— Как вас зовут?
— Сергей Кравцов…— мужчина вновь весь напрягся.
— Вас что—то беспокоит?
— Память,— ответил мужчина,— остались обломки, из которых не собрать целое.
— Наверное, это последствия долгой комы, так называемая временная амнезия,— Рита положила свою ладонь на руку мужчины.
Мужчина улыбнулся и посмотрел в глаза Риты.
— Если вы пытаетесь меня успокоить, это лишнее,— заявил он.
— Давайте я вас обследую,— предложила Рита и попыталась встать, чтобы идти за передвижным диагностёром.
Незаметно рука мужчины вздрогнула, и она почувствовала его пальцы на своём локте.
— А это надо?— спросил он, удержав Риту на короткое мгновение.
— Конечно,— улыбнулась Рита, легко расцепив руку мужчины,— рано или поздно диагностику всё равно придётся проходить.
— Зачем?— мужчина был искренне удивлён.
— Этого требуют инструкции,— вздохнула Рита,— кроме того, нужно знать в каком состоянии находятся ваши внутренние органы.
— Хорошо,— неохотно согласился мужчина,— только обещай показать результаты, мне самому интересно.
Вернувшись с тележкой диагностёра, Рита заметила, с каким интересом мужчина рассматривает убранство палаты.
— Вас что—то смущает?— поинтересовалась Рита, подкладывая под голову мужчины дополнительную подушку.
— Какой сейчас год?— мужчина слегка покраснел, очевидно, ему было неудобно, когда за ним ухаживали.
— Одна тысяча девятьсот девяносто девятый,— прошептала Рита, начав подключать датчики диагностёра к своему пациенту.
— Извини, а отчет, с какого события?— озабоченно спросил мужчина, наблюдая за сноровисто работающей Ритой.
— Вообще—то с рождества Христа,— она удивлённо посмотрела на мужчину, не понимая, то ли он пытается её разыграть, то ли действительно не помнит.
— Сорок второй год,— выдохнул мужчина. По его лицу не было видно эмоций.
— А где вы тогда были?— осторожно спросила Рита, подумав, что мужчина вспомнил годы войны.
Мужчина промолчал, непонимающе посмотрев на Риту.
— Я имела в виду Войну,— пояснила она свой вопрос.
— Понятия не имею,— пожал плечами мужчина, от чего отклеилось несколько датчиков,— ой, извините. Я подумал совсем о другом событии. При упоминании христианского календаря мне почему—то представилось совсем другое летосчисление.
— Интересно, какое событие вам вспомнилось?— руки Риты мелькали, соединяя нужные провода с клеммами диагностёра.
— Если верить вам, сейчас идёт сорок второй год космической эры,— мужчина вопросительно по-смотрел на Риту.
От неожиданности из руки Риты выпал крокодил и брякнулся об пол.
— Откуда вам это известно?— Рита нагнулась и дрожащей рукой подобрала с пола упавший зажим.
— Не знаю, просто всплыло из памяти,— голос мужчины был совершенно спокоен, как впрочем, и его лицо,— а что вас так разволновало?
— Во—первых, так никто не говорит,— Рита закончила с подключением датчиков и начала включать измерительные приборы,— а во—вторых, вы спали, когда началась космическая эра и не можете об этом знать.
— Интересно…— протянул мужчина, опасливо поглядывая на диагностёр.
— Да не бойтесь вы,— улыбнулась Рита,— этот прибор не причинит вам вреда.
— Я, собственно не боюсь этой железяки, просто я никогда не любил когда меня изучали медики,— мужчина обезоруживающе улыбнулся.
Взглянув на приборы, Рита присвистнула.
— В чём дело?— поинтересовался мужчина. Он старался не шевелиться, чтобы ненароком не оборвать датчики.
— Ваш пульс и дыхание намного ниже нормы,— с удивлением в голосе ответила Рита.
Мужчина улыбнулся:
— С дыханием ничего не могу поделать. Помнится, медики говорили о большем, чем у других объёме лёгких. А вот пульс, пожалуйста.
Рита взглянула на прибор и от удивления часто заморгала глазами. Пульс пациента увеличился вдвое и равнялся шестидесяти пяти ударам в минуту.
— Как вы это сделали?— спросила Рита, снимая другие показания.
— Не знаю, но мне кажется, что я могу влиять на оба моих сердца.
Рита подумала, что мужчина оговорился.
— Но у вас действительно два сердца!— она поняла, почему так смазано получилась кардиограмма.
— Скажи сестрёнка, где находится госпиталь?— улыбаясь, спросил мужчина.
От такого обращения Рита поперхнулась, вдобавок к этому она вспомнила о брате.
— Я вам не сестрёнка,— буркнула она.
— Извини, но я не знаю, как к вам обращаться,— произнёс мужчина, заметив её недовольство от подобной фамильярности.
— Зовите меня Ритой,— смутившись проявления своего плохого настроения на не повинного в этом пациента, ответила она,— а госпиталь находится на окраине Сибирска.
Справившись со снятием данных, Рита начала сворачивать бесчисленные провода диагностёра и складывать их в специальный бокс.
— Как мои дела?— спросил мужчина, когда она вернулась в палату, неся в руках длинную ленту бумаги.
— Сейчас посмотрим,— Рита уселась на стул и принялась расшифровывать результаты, от усердия шевеля губами и не произнося ни звука.
Мужчина терпеливо ждал, не мешая ей разбираться с цифрами.
— А знаете,— Рита положила ленту себе на колени и посмотрела на мужчину,— вас можно отправлять в космос, что очень меня удивляет.
— Что же здесь удивительного?— не понял мужчина.
— Вы пролежали пятьдесят лет в коме, а все ваши органы находятся в идеальном состоянии,— пояснила Рита, разглядывая мужчину, словно никогда его не видела.
— Это значит, я здоров?— мужчина понял сомнения Риты по—своему и улыбнулся ей.
— Практически, если не считать вашей амнезии,— вставая со стула, объявила Рита.
— Рита, кажется, я проголодался,— заявил мужчина.

Добавлено: 04 фев 2017, 15:37
Vladmir
— Я покажу ваши результаты врачу и принесу вам поесть,— ответила Рита.
По дороге, заглянув на показания мониторов остальных больных, Рита отправилась к главврачу.
Оставшись в одиночестве, Сергей попытался сосредоточиться. Концентрации мешало почти полное отсутствие памяти. Соединив вместе все обрывки памяти, он попытался проанализировать своё положение. Может ему удастся вспомнить, кем он был до того как попал в этот странный госпиталь.
"Слишком мало!"— прошептал он и ударил кулаком по краю кровати. Боль отрезвила его. " Впрочем, всё не так уж и плохо",— подумал он и рывком сел на кровати.
Голова едва не разорвалась от головокружения. Приложив немалые усилия, он стабилизировал взбесившийся вестибулярный аппарат. Опустив ноги на пол, он встал. На одной силе воли, используя свой внутренний резерв, Сергей сделал первые два шага, придерживаясь за спинку кровати. Чувствуя боль во всех клетках своего организма, Сергей посмотрел на людей, лежащих в одной с ним палате.
— Что это ты разнылся,— прошептал он, обращаясь к себе,— вот кому гораздо хуже. Местная медицина им не поможет.
"Местная? А я что чужой?"— пришла в голову странная мысль.
Желая в этом убедиться, Сергей подошёл к ближайшему больному и положил свою ладонь ему на голову. Совершенно независимо от его желания, повинуясь непонятному инстинкту, Сергей погрузился своим разумом в тело человека, лежащего на кровати. В считанные секунды его взгляд пробежал всё тело от кончиков ног до седых волос на голове, исправляя на своём пути все неисправности человеческого организма. Отдёрнув руку, Сергей увидел, что человек просто спит.
Обойдя всех больных, Сергей вернулся на свою кровать и лёг на неё. С непривычки он ужасно устал.
— Неужели я был лекарем!— удивлённо прошептал Сергей.
— Нет,— после недолгого раздумья возразил он, обращаясь к самому себе,— очевидно, эти знания параллельны остальным.
— Но почему я так сочувствую этим людям? Ведь кажется я чужой для них. И по внутреннему устройству тела и даже по остаткам памяти,— Сергей лежал, закрыв глаза, и мысленно разговаривал сам с собой,— странно что у меня не вызвало протеста их летосчисление. Почему я смог говорить на чужом языке, хотя на данный момент он мне не кажется таким уж и чужим.
Глубоко уйдя в свои мысли, он не слышал тревожного сигнала из комнаты, где находились мониторы, и не видел, как заметалась перед ними, вошедшая с разносом в палату, Рита. Он не видел и не слышал, как она перебегает от одного пациента к другому, теребя их за плечи.
Очнулся он лишь, когда рука Риты коснулась его голого плеча.
— А, ты уже вернулась,— открыв глаза, улыбнулся Сергей.
— Что здесь произошло?!— Рита не соображала, что кричит во весь голос.
— Что—то случилось?— Сергей удивлённо посмотрел на встревоженную Риту.
Он сел на кровати, свесив ноги и прикрыв наготу простынёй.
— Да,— отступив на шаг от кровати Сергея, Рита продолжала кричать,— все очнулись! Это же бред, быть не может такого чуда!
— Успокойся,— попытался успокоить девушку Сергей,— во Вселенной может случиться всё. Даже то чего быть не может. Мне можешь поверить.
— Но… Так это ты их вылечил?— Рита только сейчас заметила что Сергей сидит и не испытывает при этом неудобства.
— Я пытался вспомнить, кем был до того как попал в госпиталь,— Сергей опустил свой взгляд к полу, разглядывая Ритины ноги,— но должен признаться. Лекарем я не был.
— Это почему?— от такого признания Рите стало не по себе,— поднял девять безнадёжных больных и говоришь, не был врачом?
— Эти знания не принадлежат к основной памяти,— заявил Сергей,— знания которые, я использовал вторичны.
— Брр…— Рита мотнула головой и приложила ладони к своим щекам,— ой, я ведь совсем забыла вызвать санитаров.
Вернувшись в комнату, где находились мониторы, она позвонила по телефону и вернулась с разно-сом, на котором находилась тарелка с микроскопической порцией творога. Поставив разнос перед Сергеем, она увидела его озабоченное лицо и улыбнулась.
— После столь долгого сна вам и этого будет много,— заявила она.
— Ну не знаю, кажется, от такой порции у меня только аппетит разыграется,— усмехнулся Сергей и в мгновение ока управился с едой.
В это время в палату вошли двое дюжих санитаров, катя перед собой носилки.
— Которого забирать?— густым басом спросил один из них.
— Всех кроме этого,— Рита указала рукой на Сергея,— этот сам справится.
Сергей молча наблюдал, как Рита отключает пациентов от приборов, а санитары их аккуратно перекладывают на носилки и вывозят из палаты.
— Куда их?— поинтересовался Сергей, когда санитары перекладывали на носилки последнего больного.
— На ноги ставить,— ответил басом санитар.
— Не все такие живчики как ты,— добавил второй санитар, подмигнув при этом одним глазом.
— Для девяти солдат война окончилась,— задумчиво произнёс Сергей, когда за санитарами закрылась дверь. Он забыл, что в палате осталась Рита.
— Вы это о чём?— Рита услышала слова Сергея и приблизилась к нему.
— Они до сих пор были на войне,— Сергей поднял свои глаза на Риту,— каждый на своей войне.
— Да…— прошептала Рита,— они действительно были солдатами.
Помолчав несколько долгих минут, она спросила, обращаясь к Сергею:
— А ожоги вы лечить можете?
— Ожоги… Что это за болезнь?— вопрос Риты вырвал Сергея из его дум, и он не сразу его понял.
— Не придуривайся,— не выдержала Рита, столько всего на неё навалилось за последние сутки, что она была на грани нервного срыва,— что делает огонь с человеком, знаешь?
— Попробовать стоит,— помолчав несколько мгновений, заявил Сергей,— если повреждения не за-тронули жизненно важных органов.
— Думаю, затронуты лёгкие,— грустно прошептала Рита.
— Где твой больной?— спросил Сергей и посмотрел на Риту.
Поняв насколько бессмысленны её надежды, Рита заплакала. Прижав ладони к лицу, она беззвучно затряслась в рыдании.
— Успокойся сестрёнка,— Сергей встал и потрепал её за плечи, пытаясь отвлечь от печальных дум,— ещё не всё потеряно. Я попробую вылечить твоего брата.
— Но…— сквозь слёзы прошептала Рита,— я вам ещё ничего не говорила об Олеге.
— А это так важно?— участливо спросил Сергей.
— Нет,— Рита постепенно успокоилась, и об её истерике свидетельствовало лишь легкое подрагивание плеч и потёки туши на щеках.
— Когда я смогу покинуть госпиталь?— спросил он, когда Рита окончательно успокоилась, и, отвернувшись, начала вытирать носовым платком разводы туши со своих щёк.
— Думаю только после восстановления ваших документов,— на миг прервав своё занятие, ответила Рита.
— А если слинять без них?— задумчиво спросил Сергей, не придававший особой важности наличию каких—либо бумаг.
— Ага, и доказывай потом в милиции, что не верблюд,— грустно улыбнулась Она.
— Какой такой верблюд?— Сергей был абсолютно уверен, что раньше ему не приходилось слышать такое слово.
— Двугорбый,— веселее усмехнулась Рита, ей показалось, что Сергей, таким образом, пошутил.

Добавлено: 04 фев 2017, 15:40
Vladmir
Для главврача госпиталя подполковника Назаровчука выздоровление Сергея обернулось большой проблемой. У него устала рука писать запросы в многочисленные инстанции для восстановления документов пациента. Сергей даже не предполагал, сколько людей занимается его документами. Во время копания в архивах Воронежского фронта была найдена лишь одна фамилия подобная названной больным. Кравчук Сергей Дмитриевич, он действительно был лётчиком и пропал без вести в бою над Прохоровкой. В военном архиве решили, что разночтение фамилий связано с последствиями амнезии и начали оформлять нужные документы. Кроме всего прочего оказалось, что майор Кравчук за последний бой был представлен к звезде героя, но ввиду своей пропажи её не получил. Кроме всего прочего большой проблемой стало оформление пенсии. Все эти бумажные заботы заняли целый месяц, что было в целом неплохо. Борис Игоревич прекрасно сознавал, что иной раз более мелкие проблемы занимали гораздо больше времени.
За этот месяц вынужденного пребывания в госпитале, Сергей познакомился практически со всем мед-персоналом. Щеголяя по коридорам госпиталя в камуфляже без знаков различия, он сумел снискать уважение не только врачей, но и пациентов.
Ранним утром и поздним вечером Сергей занимал пустующую в это время суток лестничную площадку и занимался странной зарядкой. Спроси его чем он занимается, он наверняка не нашёл бы ответа. Но ему нравилось. Иной раз движение тела вызывало целые волны воспоминаний. Частенько за его упражнениями наблюдали выздоравливающие пациенты госпиталя, выходившие на эту площадку покурить. Особенно внимательно за ним наблюдали участники последних войн. Молодые парни частенько отпускали в его адрес колкие шутки, но Сергей никогда на них не отвечал.
В один из вечеров, задержавшись у Бориса Игоревича за партией в шахматы, Сергей, придя на лестничную площадку, застал там двоих крепко сбитых парня.
— Не хочешь попробовать спарринг?— с ходу спросил парень с коротким ежиком чёрных волос.
— Во—первых, добрый вечер,— улыбнулся Сергей, хотя его глаза внимательно изучали этих нежданных гостей.
— Здорово, коль не шутишь,— улыбнулся в ответ тот же парень, крепко пожав протянутую руку.
— А насчёт спарринга у нас ничего не получится,— ухмыльнулся Сергей, почувствовав к парням не-которую симпатию.
— Боишься облажаться?— спокойно спросил второй парень.
— Да нет,— Сергей снял куртку и аккуратно уложил её на подоконник,— просто давненько не занимался с партнёром, могу ненароком помять.
— В обиде не буду,— первый из парней снял майку, обнажив крепкие мышцы, и наколку на левом плече с изображением тигра.
— Я тоже хотел бы поучаствовать,— произнёс второй парень.
— Так давайте вдвоём, мне будет интересней,— произнёс Сергей, начав концентрироваться.
— А не помнём?— поинтересовался парень с тигром на плече, начав разминку.
— Попробуйте,— выдохнул Сергей, сделав несколько приседаний, разминая ноги.
— Какие правила?— спросил второй из парней, снимая свою майку.
— Постараемся, друг друга не поубивать,— усмехнулся Сергей, расставив ноги на ширине плеч и слегка качаясь с пятки на носок,— а в остальном… Какие в бою могут быть правила?
— Добро,— кивнул головой парень с тигром и тоже встал в стойку, слегка согнув ноги в коленях и приподняв свои кулаки на уровень груди.
Спарринг начал второй парень, ударом ноги постаравшись сделать Сергею подсечку. Ответив неуловимым движением, Сергей добавил ноге противника лишнюю скорость, и он оказался на плитках пола. Перекатившись через спину, парень встал на ноги и вновь вступил в поединок. Завертелась кутерьма боя. Оба противника умело наседали на Сергея, вкладывая в удары всю силу своих мышц. Но или промахивались или нарывались на столь глухие блоки, что раздавались хлопки, эхом отдававшие по всему лестничному маршу. Парни не могли взять в толк. Как получается, что они не могут осилить почти неподвижного человека. От нагрузки парни покрылись потом и тяжело дышали. Сергей же казалось, совсем не устал. Дыхание его было ровным, а на лице играла лёгкая улыбка.
После двадцати минут безуспешных атак, парень с тигром на плече отскочил назад метра на два и поднял руки.
— Всё, хватит,— объявил он.
Повинуясь ему, остановился и второй парень. Сергей, замерев на пару секунд, продолжил выполнять свои упражнения, словно и не участвовал в спарринге.
Восстановив дыхание, парень с тигром на плече обратился к Сергею.
— Что это за стиль ты применяешь?— спросил он, заинтересованно наблюдая за движениями Сергея.
— Росский,— коротко ответил Сергей, словно ответ пришёл извне.
— Русский что ли?— переспросил парень.
— Нет,— Сергей мотнул головой,— росский стиль возник гораздо раньше и включает в себя не только приёмы обороны без оружия, но и нападения на различного противника от дикого зверя до вооружённого всадника.
Сказав это, Сергей замер на месте, прислушиваясь к волнам памяти, возникшим в его мозгу. Казалось, ещё мгновение назад он не представлял, что существует подобный стиль, но теперь Сергей отлично знал его и понимал что это не комплекс силовых упражнений, а стиль жизни.
— Мощная штука,— с третьего этажа спускался крепко сбитый мужчина. Очевидно, он видел спарринг от начала до конца.
— Алексей Филимонов, капитан ДШБ в отставке,— представился он, протягивая Сергею руку.
— Сергей Кравцов, говорят, был майором лётчиком,— мужчины обменялись рукопожатием.
— Юрий Кривленин, служил в десанте,— представился парень с тигром на плече.
— Сергей Микульчик, бывший лейтенант спецназа,— улыбнувшись, второй парень пожал Сергею руку.
— Пойдём ко мне в каюту, чайку попьём,— предложил Сергей, надевая куртку и замер, поражённый своим предложением.
"Интересно, причём здесь каюта?"— подумал он, хотя никто из мужчин не указал ему на его оговорку.
За прошедший месяц Рита хорошо узнала Сергея. Она видела что этот, простоватый на первый взгляд, человек, с постоянной улыбкой на лице, обладает чудесным даром помогать людям. Люди, затаив дыхание, выслушивали мнение этого несчастного человека. Отдавая должное Сергею, Рита замечала, что он всегда оказывался прав, даже если на первый взгляд его высказывание выглядело смешным и отдавало шаманством. Измученная переживанием о брате, Рита частенько беседовала с ним, получая от Сергея психологическую поддержку.
— Завтра тебе выдадут документы, чем займешься?— Рита зашла после окончания дежурства в бокс, предоставленный Борисом Игоревичем в распоряжение Сергея.
Она видела, как из паспортного стола привезли его паспорт, но остальные документы должны были привезти только завтра после обеда.
— Договорились же,— Сергей жестом пригласил её присесть на единственный стул в похожей на пенал комнате,— или твои планы поменялись?
— Нет, я уже оформила отгулы. Просто хотела узнать, что будешь делать потом, когда вылечишь Олега,— Рита села на стул и заметила на тумбочке стопку книг из библиотеки госпиталя.
"Интересно когда он успевает читать все эти книги?"— подумала она, разглядывая корешки толстых книг.
Сергей встал с кровати и подошёл к окну. Не оборачиваясь к Рите, он произнёс:
— Никогда не любил мегаполисы, всегда мечтал пожить на земле.
— То есть, ты хочешь поселиться в деревне,— Рита вопросительно посмотрела на Сергея, ей было интересно, как он может спиной чувствовать её взгляд.
— Ага,— Сергей уселся на подоконник и продолжил,— я не смогу себе купить квартиру в городе. Борис Игоревич говорит, что они здесь стоят очень дорого. А жить по чужим углам мне уже надоело.
— А как же лечение твоей амнезии? Ведь в деревне нет таких средств как у нас в госпитале,— общаясь с Сергеем, Рита забывала о том, что ему более восьмидесяти лет и частенько переходила на ты.
— Рита, ваша медицина всё равно пока бессильна мне помочь,— Сергей указал взглядом на кипу книг, лежащих на тумбочке,— невозможно вылечить то в чём не разбираешься.
— Почему?— Рита обиделась, она искренне верила в силу современной медицины, а ещё её буквально коробило от слова "ваше", часто произносимого Сергеем.
— Я разобрался в причинах моего недуга,— заявил Сергей,— по картине разрушения моей долговременной памяти я пришёл к выводу, что оно вызвано не физическим воздействием. Мне кажется, что видовая память, занявшая пустующее место, не могла просочиться просто так. Возможно, воздействие на мою па-мять носило более тонкий характер, а значит, возможно, возвращение памяти в полном объёме.
— Ты говоришь о себе как о компьютере, и совсем меня запутал,— улыбнулась Рита, перестав обижаться на него.
— Порой я сам путаюсь в своих мыслях. Всплывают клочки непонятных знаний и ни с чем не связанные понятия. Иной раз мне кажется, что это не мой мир, но потом, по зрелому размышлению, я убеждаюсь в противоположном решении. Думаю, со временем всё стабилизируется, и я смогу восстановить свою память.

Добавлено: 04 фев 2017, 15:55
Vladmir
2

Глухая алайская деревня встретила приезжих дымом, поднимавшимся в голубое морозное небо, из печных труб. Снег под ногами скрипел и сверкал на солнце, слепя глаза и заставляя прищуриваться. Воз-дух, вырываясь из лёгких облачками пара, оседал на шапке и воротнике белым инеем. Стояла такая тиши-на, что слышно было, как трещат от мороза ветки на деревьях, росших вдоль дороги. Водитель, согласившийся подбросить Сергея и Риту до поворота в деревню, уже давно скрылся из виду, но шум от машины слышался ещё довольно долгое время.
Сергей, видя, как перегибается Рита, неся свою сумку, буквально вырвал её из руки и закинул себе на плечо.
— Вам же тяжело,— возмутилась Рита и попыталась забрать у него свою сумку, но поскользнулась и упала в снег рядом с тропинкой.
— Веди,— Сергей подал руку и помог ей встать на ноги,— а то посажу на второе плечо.
Сергей наслаждался морозным днём, чистым воздухом, от которого не пахло медикаментами, и тиши-ной. Проведя его узкими тропками через всю деревню, Рита остановилась перед большим, добротным домом на краю улицы. Сергей отметил про себя, что хозяин дома основательный человек. Все постройки в ограде были сделаны и размещены с особой тщательностью.
Набрав в грудь побольше воздуха, Рита вошла в ограду и поднялась на резное крыльцо. Войдя в дом, Сергей почувствовал тепло, запах медикаментов и, почти осязаемый, запах страха, витавший по всем помещениям.
Увидев вошедших людей, молодая ещё женщина, с ранней сединой в волосах, подошла к Рите. Они обнялись. Послышалось всхлипывание.
Из другой комнаты вышли трое детей: девочка лет десяти и два мальчика семи, восьми лет.
— Здравствуйте,— нестройным хором прошептали они. Дети внимательно смотрели на Сергея, и взгляд их был далеко не детским.
— Здравствуйте,— Сергей снял шапку и слегка улыбнулся детям.
— Вы уж извините меня,— вытирая тыльной стороной ладони слёзы, извинилась хозяйка,— гости на порог, а я со слезами.
— Это Сергей,— представила его Рита, когда они разделись и повесили одежду на вешалку,— он согласился помочь Олегу.
— Нина,— представилась хозяйка, и, всплеснув руками, добавила,— садитесь к столу, замерзли наверное, пока с дороги дошли. Сейчас будем чай пить.
— Нина, где можно помыть руки?— спросил Сергей.
— Маргоша, покажи человеку, а я сейчас вернусь,— попросила женщина, надевая валенки и видавшую виды фуфайку.
Помыв руки и вытерев их об махровое полотенце, Сергей спросил:
— Рит, где лежит Олег?
— Там в спальне,— Рита указала Сергею рукой.
Приблизившись к Рите, Сергей зашептал ей на ухо:
— Присмотри за детьми, я не хочу, чтобы они видели.
Посмотрев на Сергея взглядом полным надежды, Рита молча кивнула и позвала детей в зал показывать им гостинцы.
Зайдя в комнату, где ещё сильнее пахло медикаментами, Сергей по плотней задернул шторы и приблизился к, лежащему под бактерицидной простынёй, больному. На страшном от ожогов лице жили только глаза. Они вопросительно посмотрели на Сергея.
— Я тебя вылечу,— с уверенностью в голосе прошептал Сергей, и, приложив свою ладонь ко лбу Олега, сосредоточился.
Проникнув своим разумом в тело больного, Сергей почувствовал, какие адские муки испытывает этот мужественный человек. Обследовав всё тело, он удивился жизнестойкости Олега. Количество повреждений организма было столь велико, что Сергей не сразу сообразил с чего ему начать лечение. Больной держался исключительно на силе своей воли, но мог умереть в любую минуту. Приняв единственно верное решение, Сергей занялся лечением, смысл которого ему самому не был ясен. На пределе концентрации, он начисто отключился от внешнего мира. Только почувствовав страшную усталость, Сергей прервал лечение.
— Ты как?— спросил он Олега, открыв глаза.
— Лучше, только больно, сил уже нет терпеть,— прошептал он.
— Сейчас попробую, только всю боль снять не смогу,— предупредил Сергей и вновь сконцентрировался.
— Сейчас терпимо,— неожиданно громко заявил Олег.
— Вот и хорошо, теперь спи. Завтра продолжим твоё лечение.
Словно повинуясь приказу Сергея, Олег закрыл глаза и моментально заснул. Сергей это понял по ров-ному дыханию своего пациента. Выйдя из комнаты в зал, Сергей увидел вопросительные взгляды женщин и детей.
Он улыбнулся:
— Всё будет хорошо, мы вовремя приехали. Сейчас он спит, ему просто необходим нормальный сон.
— Вы дали папе лекарство?— спросила девочка.
— Нет,— Сергей качнул головой и добавил,— есть хочу просто ужас.
Уже за столом самый младший из мальчиков спросил:
— Дядя Серёжа, а вы колдун?
Настя шикнула на него, Сергей рассмеялся.
— Нет, малыш, это твоя тётя Рита так думает от зависти.
— Больно надо,— фыркнула Рита, но улыбнулась при этом.
— Вы кушайте. А я сбегаю, посмотрю баню, с дороги нужно помыться, не нами этот обычай придуман, и не нам его менять.
Настя встала, и, прежде чем Сергей успел возразить, вышла из дому.
Запахи берёзовых дров, запаренного веника и кваса, вылитого на каменку, всколыхнули в нём какие—то струны памяти. Он был уверен, что подобным образом моется впервые, но его руки прекрасно знали, что нужно делать.
Напарившись берёзовым веником до жжения кожи, вывалявшись в пушистом снегу, а затем снова согревшись на полке, Сергей почувствовал приток новых сил.
— Русская баня, великая сила,— заявил он, попивая горячий чай и вытирая полотенцем пот, обильно выступавший на лбу и шее.
Рита с интересом наблюдала за лечением Олега. Сергей хоть и не любил постороннего присутствия во время своих сеансов, но с её молчаливым наблюдением он мирился. Действия Сергея напоминали Рите ка-кое—то колдовство или шаманство, но она видела, что даже после первого сеанса брату стало лучше. Как врач она не находила ответов на причины улучшения, однако признавала огромную помощь Сергея. На вопросы о методах лечения Сергей лишь пожимал плечами, ссылаясь на свою амнезию. А на обвинения его в шарлатанстве, что иногда вырывались у неё от невозможности получить объяснения, он лишь широко улыбался, оставляя обвинения без ответа. После одного из таких споров, Нина отозвала Риту на улицу и шёпотом попросила не обижать Сергея, ведь и она заметила благотворное влияние этого странного человека на своего мужа.

Добавлено: 04 фев 2017, 15:58
Vladmir
Пожив у брата до конца недели и убедившись, что он уверенно пошёл на поправку, Рита собралась уезжать. Заканчивались её отгулы, и ей не хотелось подвести Бориса Игоревича, пошедшего ей на встречу в решении её забот.
Нина договорилась с соседом, и тот подъехал к дому на лошади, запряжённой в сани. Провожать её вышел на крыльцо и Сергей, накинув на плечи фуфайку Олега.
— Как здоровье Олега?— поинтересовался мужчина, одетый в тулуп и лисью шапку, помогая уложить вещи Риты в сани и закутывая её в доху.
— Слава богу, поправляется,— выдохнула Нина, она подошла к саням и улыбнулась мужчине.
— Вот теперь вижу, что он поправляется,— лица мужчины не было видно из—за лохматой шапки, но голос говорил, что он улыбается,— но! Пошла родимая.
Мужчина щёлкнул поводьями по бокам лошади, и сани по скользили по утоптанной дорожке, петлявшей между сугробами.
Занимаясь лечением Олега не более двух часов в день, остальное время Сергей не знал чем ему заняться. Мучаясь от безделья, он предложил Нине помощь в ведении хозяйства.
— Да бросьте вы,— всплеснула она руками,— не такое уж это трудное дело.
— Меня замучила скука,— вздохнув, признался Сергей,— а так все, какое—никакое развлечение.
— Так займитесь чем-нибудь. Телевизор вон есть.
— Сидение перед этим ящиком не для меня,— рассмеялся Сергей.
— Рыбалкой займитесь,— предложила Нина,— речка вон за околицей.
— Ни разу не пробовал,— с сомнением в голосе произнёс Сергей,— не знаю, получится ли.
— А вы Лёшку с собой возьмите. Ему польза и вам учитель,— подал голос Олег, услышав разговор шедший в зале.
Лёшка, услышав своё имя, оторвался от мультфильма, шедшего по телевизору.
— Ты помнишь, куда мы с тобой ходили перед новым годом?— спросил сына Олег.
— Ну, помню,— ответил Лёшка, ковыряя пальцем в носу.
— Вот и сходите на то место,— посоветовал Олег,— без рыбы не вернётесь.
На рыбалке Сергею понравилось. Морозный воздух. Потрескивание льда. Азарт охотника и радость при виде рыбы, вытащенной на лёд. Особенно большое удовольствие Сергей получил, наблюдая за радостью Лёшки. Вытащив очередную добычу, он приплясывал от радости и с восторгом поглядывал на извивавшихся, на льду рыбин.
Поймав штук тридцать крупных рыбин, названных Лёшкой судаками, Сергей спросил:
— Малыш, домой не пора? Небось, замёрз?
— Дядь Серёж, давайте ещё порыбачим, ведь клюёт,— Лёшка посмотрел так просительно, что отказать ему было не возможно.
Ещё через час, когда рыба с трудом входила в рюкзак, Сергей поинтересовался:
— Куда рыбу девать будем?
— Да, и то верно,— вздохнул Лёшка, осматривая улов.
Сергей с улыбкой наблюдал за, шагающим впереди, Лёшкой. Он закинул на плечо свой импровизированный кукан и гордо вышагивал по тропинке, волоча хвосты особо крупных рыбин по белому снегу.
— Малыш, может тебе помочь?— спросил Сергей, сам нагруженный снастями и рюкзаком.
— Такой улов тащить тяжело,— рассуждал Лёшка, подтягивая на плече толстую леску кукана,— но зато какой это улов! Пускай все видят, какую рыбу мы поймали.
— Но ведь никого не видно,— глянув по сторонам, улыбнулся Сергей.
— Ха! Это мы не видим, но нас видят,— уверенно ответил Лёшка и добавил,— ведь это деревня.
Сергей сдержал смех, готовый вырваться наружу.
По возвращению домой, Лешка, скинув валенки, отправился показывать свой улов отцу, под смех Нины и улыбку Сергея.
— Папка, смотри, каких судаков я поймал,— гордо заявил он и повернулся к отцу спиной, чтобы дать ему возможность рассмотреть свой улов.
— Молодец,— кивнул Олег.
— Но что делать с этой рыбой?— Нина вывалила на стол из рюкзака рыбу и смотрела на внушительную кучу.
Ночь, после рыбалки, Сергей спал и впервые видел сны. Незнакомые люди, странные места и непонятные механизмы. Уже под утро он увидел мужика с густой чёрной шевелюрой и бородой до груди. Одетый в простую рубаху, мужик косил траву. Цвет лица мужчины говорил о частом пребывании на солнце. При виде этого мужика в мозгу Сергея что—то включилось. Было странно, но вид мужика был знаком Сергею, он даже мог назвать его имя.
Проснувшись утром и сев на кровати, Сергей подумал: "Бред всё это, смешно верить в существование богов". Ведь виденный ночью мужик имел своё имя — Перун. Насчёт этого у Сергея сохранилась память, хотя он мог поклясться, что вчера он ещё не знал всего того, что знал сегодня утром.
Проводя очередной лечебный сеанс, Сергей почувствовал увеличение своей силы, словно открылись какие—то шлюзы. Образ бородатого мужика не покидал Сергея целый день, создавалось впечатление, что этот мужик наблюдает за ним.
На следующий день, Сергей присмотрел среди брёвен, привезённых на дрова, толстый, суковатый ко-мель двух метровой длины, а в обхвате почти метр. Очевидно, этот комель лежал уже не первую зиму, дожидаясь когда, наконец, его пустят в дело. Чтобы отвлечься от непонятных мыслей, Сергей решил расколоть этот комель на дрова. Оторвав его от мёрзлой земли и перекатив на утоптанную площадку, Сергей замер с топором в руке. Мысли, непонятные ему самому, лезли в голову, мешая сосредоточиться. Словно охотник за добычей, он гонялся в своей памяти за обрывками видений и воспоминаний. Поймав, наконец, образ, Сергей, не мудрствуя, принялся за работу. Замёрзшее, суковатое дерево, словно само, освобождалось от лишних частей. Он знал, что никогда не занимался подобным творчеством, но за три дня смог воплотить смутный образ в деревянную статую. Закончив со статуей, Сергей узнал того бородатого мужика, что виделся ему во сне. Хмыкнув, Сергей навёл порядок вокруг статуи, собрав щепки и стружку.
Нина, на творчество Сергея смотрела как на забаву, но, подумав, что это на какое—то время отвлечёт постояльца, лишь пожала плечами.
Лёшка засыпал Сергея вопросами о статуе, ему было интересно слушать истории в его изложении.
— Дядь Серёж, а кто такой Перун?— спросил Лёшка, разглядывая статую.
— Не знаю,— Сергей пожал плечами,— у русичей был такой бог, но я не думаю что всё так просто.
— Мы проходили по истории, действительно существовал такой бог,— подтвердила Настя, она вы-шла во двор и слышала ответ Сергея,— но потом Русь крестили.

Добавлено: 04 фев 2017, 16:01
Vladmir
Нина первой заметила странности, происходящие со статуей. Выйдя морозным ранним утром доить корову, она случайно взглянула на деревянную статую и зажала рот рукой, чтобы не закричать. Мало того, что изменилось лицо статуи, так ещё от неё шёл пар, словно статую облили горячей водой. Пересилив свой страх, Нина приблизилась к статуе и потрогала её рукой. Дерево было тёплым.
Вернувшись в дом с молоком, она спросила Сергея, сделавшего на улице зарядку и сидящего возле печки растапливая её.
— Сергей, почему у твоего статуя изменилась морда и он тёплый? Ты его облил водой?
— Наверно это Дажьбог, он и должен быть тёплым,— ответил Сергей, и сам удивлённо посмотрел на Нину.
Его самого поразила перемена, произошедшая ночью, но больше Сергея удивили собственные слова. Получалось, что он прекрасно знает весь пантеон русских богов, но каким образом?
Через пару недель Сергей сообразил, что неудачно поставил своё творение и решил переставить его в другое место, чтобы весной не мешал пахать огород. Статуя словно вросла в землю. Сколько он не напрягал свои мускулы, Сергей не смог даже оторвать её от почвы.
— Нормально,— Сергей почесал свою голову, думая как ему поступить.
Словно извне, как частенько с ним случалось в последнее время, пришли слова.
— Сварожич, пойдём на другое место, там тебе удобней будет,— не ожидая какого—либо эффекта, Сергей едва не упал на утоптанный снег.
Статуя легко оторвалась от земли, и, словно ничего не весила, легла на его плечо. Перенеся статую к парадному крыльцу, Сергей установил её и прошептал:
— Думаю, здесь тебе будет лучше. Себя покажешь, людей посмотришь.
Вздохнув, Сергей подумал: "Дожил, с деревяшками разговаривать начал. Скоро крыша совсем съедет".
Опасения Нины, что статуя, выставленная возле крыльца, вызовет насмешки деревенских острословов, не оправдались. Сельчане отнеслись к чудачеству Сергея по—житейски. Раз поставил, значит, это для чего—то нужно.
Прослышав о чудо—лекаре, в дом Олега стали приходить односельчане. Сначала, люди пытались сделать вид, что зашли в гости по причинам совсем не связанным с Сергеем, но по мере роста доверия к нему росло уважение. Сергей старался помочь каждому посетителю, лишь изредка просил придти в другой день. Его рецепты сначала вызывали недоверие, но, видя, что даже самые смешные, на первый взгляд советы оказывают помощь, люди ему доверяли.
Молва великая сила, к Сергею начали приезжать жители соседних деревень. Конечно, встречались пациенты, больные скорее от своего убеждения, но иногда приходили и приезжали такие, кому помочь со-временная медицина просто не могла. Благодарные пациенты, излеченные Сергеем, часто пытались отблагодарить его деньгами, но он всегда отказывался. Правда, многие делали хитрее, привозя с собой подарки: мед, масло, мясо. Сердясь на таких посетителей, Сергей вынужден был принимать дары.
В середине апреля, когда солнце начало ощутимо припекать и как следствие побежали первые ручьи, Олег в первый раз вышел из своего заточения. Конечно, ещё оставались уродливые шрамы от ожогов. От резких движений лопалась тонкая кожица и выступала сукровица, но Сергей требовал от своего пациента двигаться, даже, несмотря на боль.
Сидя за ужином, Олег спросил Сергея:
— Чем я могу отплатить за своё лечение?
Зная, что упоминание о деньгах обижает Сергея, он не рискнул их предложить на прямую.
— Твоё лечение ещё не закончено,— ответил Сергей, прожевав солёный огурец,— но я уверен, дело осталось за малым.
— Шрамы украшают мужчину,— заявил Олег, но в его словах не было уверенности.
— Потерпи, ещё немного и не останется у тебя шрамов, конечно, если не считать душевных,— Сергей подмигнул Лёшке, для которого незаметно стал самым главным авторитетом.
— Сергей, я серьёзно хочу что—либо для тебя сделать,— Олег не желал уходить от разговора о своём долге.
— Знаешь, всегда мечтал о своём доме,— Сергей повернулся к Олегу и улыбнулся ему.— А сейчас есть такая возможность, но боюсь нарушить ваши законы.
— Брось, с такого рода проблемой справится даже Настя,— Олег не всегда понимал шутки Сергея, иногда ему казалось, что его лекарь слишком прост, а во время следующего разговора создавалось обратное впечатление.
— Делов то, сходить в сельсовет и попросить участок под застройку,— вступила в разговор Нина,— а почему не хочешь купить готовую хату? Сейчас продают совсем неплохие.
— Хочу построить своими руками,— Сергей показал Олегу свои руки.
— А место где присмотрел?— поинтересовался Олег.
— Как въезжаешь в деревню, на ветер холм есть. Вот на нём и хочу построиться. Как думаешь, дадут разрешение?
— Но там нет ни воды не света,— удивлённо заметил Олег,— кроме всего прочего на том холме не растут даже лопухи.
— А это неплохо, одним сорняком меньше,— рассмеялся Сергей.
В середине мая, когда землю покрыла зелень травы, а воздух был наполнен ароматом цветущих яблонь, Сергей разрешил Олегу выйти на улицу. Об ожогах, перенесённых им, говорили более светлые участки кожи и остатки струпьев от шрамов. Олег сидел на парадном крыльце и наслаждался свежим ветерком, трепавшем листья берёзы росшей рядом с домом. Категорически запретив ему участвовать в посадке картошки, Сергей сам принял в этом самое активное участие.
Напротив крыльца остановилась машина скорой помощи. Вышедшая из неё врач спросила Олега:
— Не подскажете, где тут у вас лежит мужчина с ожогами.
— Это я,— ответил он.
— Вы шутите,— женщина вошла в калитку, и, непонимающе уставилась на Олега.
— Нет,— мотнул головой Олег,— видите, ещё кожа до конца не восстановилась.
Войдя в дом, врач приступила к его осмотру. Видя, как хмурится женщина, осматривая его торс и вслушиваясь в биение сердца, Олег спросил:
— Что—то не так?
— Нет, всё в порядке,— озадачено ответила врач,— но именно это мне и непонятно. С такими ожога-ми как у вас редко выживают. Ведь у вас даже легкие были затронуты. Ничего не понимаю.
— Я здоров?— поинтересовался Олег, наблюдая, как женщина собирает свою сумку.
— Бывает лучше, но очень редко,— женщина вопросительно посмотрела на него и спросила,— как вам это удалось?
— Друг помог,— улыбнулся Олег, одевая майку.
— Он наверно кудесник, ваш друг,— недоверчиво улыбнулась врач, направившись на выход.
— Наверно…— протянул он, сопровождая её на крыльцо,— он работать мне, не разрешает.
— Что могу сказать?— женщина спустилась с крыльца и обернулась,— очевидно, он знает что делает. А насчёт работы он прав, ваш кожный покров ещё не совсем восстановился.
Уже садясь в машину, женщина задумчиво прошептала: "Но это необъяснимо…"
Сергей в это время был в огороде, вместе с Ниной и детьми садил картофель. Солнце чувствительно припекало, и он разделся по пояс. Подставляя своё тело солнечным лучам.
— Дядя Серёжа, а на войне было страшно?— спросила Настя, наблюдая, как перекатываются его мышцы под смуглой кожей.
— Настя…— возмутилась Нина, считая, что подобный вопрос обидит Сергея.
— Всё нормально,— Сергей кивнул Нине.
Не переставая работать лопатой, Сергей заговорил:
— Если честно признаться, я не помню войну. Но не думаю, что не боялся. Страх, совершенно нормальное чувство, оно близко к инстинкту самосохранения. Важно этот страх перебороть, заставить его стать своим союзником.
— Разве такое возможно?— Настя, со своими вопросами, не отставала от Сергея, что не сказывалось на её работе.
— Конечно,— улыбнулся Сергей.
— Вам легко говорить, вы вон какой — высокий и сильный,— вступился за сестру Лёшка.
— Физическая сила, не главная составляющая победы,— Сергей разговаривал с детьми, и ему становилось легче. Ведь от молчаливого копания в "непутёвой башке" проку было мало.
— Ну не скажите дядя Серёжа, вон на Никитку давеча насели двое Рысаковых и отобрали у него рогатку, которую он смастерил своими руками,— высказала своё мнение Настя.
— Никитка, можно тебя спросить?
— Дядь Серёж, я с рогатки стрелял только по банкам,— попытался оправдаться Никитка, учившийся во втором классе.
— Рогатка, это плохо,— Нина строго посмотрела на сына,— ведь ты мог попасть в своих друзей.
Сергей улыбнулся:
— Никита, ты боишься Рысаковых?

Добавлено: 04 фев 2017, 16:04
Vladmir
— Конечно, ведь они на год старше меня,— как о чём—то само собой разумеющемся, ответил Никит-ка.
С минуту Сергей работал молча, только шелест лопаты о землю нарушал тишину.
— Знаете, я хочу вам рассказать одну историю,— Сергей поразился, ещё мгновение назад он не знал, как рассказать детям о важности победы над страхом, но теперь в его голове всплыла история на эту тему.
Усмехнувшись своей дырявой памяти, он заговорил:
— В незапамятные времена жила семья: отец и три сына. Чувствуя что, скоро придёт старость, и он уже не сможет достойно оберегать семейный очаг, собрал он сыновей и сказал: "Сыновья мои любимые. Я стал не так проворен как раньше. Дрожит рука, и начали подводить глаза. Чтобы сберечь наш род вам следует научиться искусству воинов. Хорошо если оно вам не пригодится, но нужно быть готовым к любому повороту судьбы. Тот из вас кто покажет себя наиболее искусным воином, станет старшим нашего рода. На учёбу даю вам три года".
Собрались молодцы, и, не устраивая долгих прощаний, отправились каждый в свою сторону.
Минуло три зимы, и в один день, как уходили, вернулись все трое.
"Отец, мы обучались у лучших мастеров воинского искусства и теперь готовы к испытанию",— объявил старший сын.
Отец мудро улыбнулся, любуясь статью сыновей, и попросил: "Хорошо, покажите мне своё умение".
"Но с кем нам биться?— удивился средний брат,— ведь мы братья!"
"Молодцы,— кивнул отец и предложил,— давайте поедем на ярмарку".
Как раз на следующий день, неподалеку, собиралась ежегодная ярмарка, куда съезжалось много на-роду. Продать свой товар, купить необходимые вещи, или просто пообщаться.
Только начался базар, как на площадку в центре торговых лотков вышел старший брат и грозно крикнул: "Гей добры молодцы! Кто хочет помериться со мной силами, размять кости, разогнать кровь по жилам?"
В ответ на этот призыв вышли двадцать молодцев, один сильнее другого. В честном поединке старший брат победил всех своих соперников.
Не успела осесть на площадке пыль, как вышел средний брат и крикнул удальцов. В ответ вышли десять молодцев ещё более могучие, чем двадцать предыдущих. Долго бился с ними средний брат, но одолел всех их.
Последним на площадку вышел младший брат, но сколько он не вызывал достойных противников к нему никто не вышел, хотя вокруг стояло достаточно добрых молодцев с могучими мускулами.
Вернулись они домой, продав свой товар, купив всё необходимое для себя. Собрал отец сыновей в горнице и молвил: "Вижу, не зря вы потратили время. Есть теперь у рода надёжные защитники".
Сергей замолчал и хитро посмотрел на лица детей, безмолвно слушавших его историю.
— Как вы думаете, кого из сыновей отец оставил старшим рода?— спросил он, подмигнув Нине тоже внимательно слушавшей историю.
— Конечно старшего сына!— нестройным хором ответили дети, их глаза горели, переживая рассказ Сергея.
— Почему?— поинтересовался он.
— Ведь старший сын победил больше всех,— уверенно пояснил Никитка.
— А вот и нет,— Сергей на минуту остановился и помог детям набрать в ведра семян картошки.
— Старшим он назначил младшего сына,— вновь начав копать лунки, произнёс он.
— Но так не честно! Он же не с кем не дрался!— Лёшкиному возмущению не было предела. От расстройства он даже промахнулся мимо лунки и наклонился поправить картошку.
— Ты прав, он не дрался,— согласился Сергей,— он победил ещё до драки.
— А…— протянула Настя, она заулыбалась, поняв смысл рассказа,— Страх. Он обратил страх своих соперников в своего союзника.
— Правильно, молодец,— подтвердил Сергей.
Настя перестала улыбаться и посмотрела на Сергея.
— Кто ж будет бояться Никитку — он вон, какой малой. Или меня?
— Главное не количество мышц,— усмехнулся Сергей,— а то, что этими мышцами управляет.
Постучав себя по голове костяшкой пальца, Сергей продолжил:
— Гораздо важнее мускул, сила духа, сознание своей правоты и знание нужных дисциплин.
— Ага, и кто нас этому обучит? Ведь в школе не преподают подобные науки,— рассмеялась Настя с долей горечи в голосе.
— Если хотите, я мог бы вас поучить,— предложил Сергей,— правда будет тяжеловато по началу, но зато потом будет легче.
— Ура!— рассмеялся Лёшка,— я тоже хочу уметь драться.
— Но ведь у вас какие-нибудь свои планы есть,— Нина озабочено посмотрела на Сергея,— а вы хотите заниматься с ребятишками.
— Какие у пенсионера могут быть планы,— усмехнулся Сергей.
Нина лишь молча пожала плечами, ей было не понятно, как в свои восемьдесят с гаком Сергей выглядел ещё моложе её. И главное он себя чувствовал молодым, наверно это и был его секрет. Ведь ей встречались молодые люди, которые чувствовали себя стариками и выглядели как старики с тусклыми глазами.
За разговорами Нина не заметила, как закончился вспаханный огород.
— Да, сейчас бы дождик,— Нина вытерла тыльной стороной ладони пот, выступивший на лбу, и по-смотрела на лазоревое небо без единой тучки.
— А ты попроси Перуна,— Сергей счищал с лопаты остатки земли и говорил об этом как о чём—то совершенно естественном.
Ребятишки, забрав все вёдра, по зелёному газону бежали к дому, обмениваясь своим видением истории, услышанной от Сергея.
— Ты это серьёзно?— Нина настороженно посмотрела на Сергея.
Он разогнулся, взял в одну руку лопату Нины, другой, ухватив свою, медленно пошёл к дому.
— Почему бы и нет,— полуобернулся он, поджидая остолбеневшую от подобного предложения Ни-ну,— поставь перед ним парного молока и попроси, объяснив, зачем тебе дождь.
— Тебя не понять, когда ты шутишь,— Нина догнала Сергея и, улыбаясь, шла рядом.
— Я и сам не знаю, будет от этого толк или нет,— вздохнул он,— только что—то мне подсказывает, что толк должен быть.
"Странный он какой—то,— подумала Нина,— но все его советы оказываются верными". Она вспомнила, как в середине апреля Сергей неожиданно заявил, что вечером отелится корова, причём будет двойня. Тогда Нина не поверила своему гостю, но он оказался прав.
Вечером, подоив корову, Нина налила в кувшин молоко и вышла к деревянному идолу. Ей показалось, что у того вновь другое лицо. Посмотрев по сторонам и убедившись в полном отсутствии свидетелей, она поставила перед идолом кувшин и зашептала:
— Помоги, нам нужен дождь. Сегодня мы посадили картошку, но если будет сушь, она не уродит.
Переведя дыхание, она продолжила:
— Благодарю за моего мужа. Если бы он умер, я бы от горя сошла с ума.
Взглянув на кувшин, Нина вздрогнула, молоко таяло на глазах, словно кто—то его пил. Когда кувшин высох, она почувствовала на плече тяжёлую руку и скосила глаза, но рядом никого не было.
— Спасибо,— в её голове раздался голос, показавшийся очень знакомым,— иди дочка, всё будет, по—твоему.
Нина вспомнила своего отца, умершего от последствий военных ран десять лет назад, словно это он разговаривал с ней.
— Спасибо отец,— прошептала она, и, взяв кувшин, вернулась домой.
Если раньше Нина не особо задумывалась о вере в бога, то теперь она уже не знала верить или нет. Ночью же, когда она услышала шум дождя, пришла мысль, до сей поры не посещавшая её: "А ведь Он есть".

Добавлено: 05 фев 2017, 03:04
Vladmir
3

В самом конце мая Сергея попросил прийти председатель колхоза.
— К чему бы это?— надевая единственный свой костюм, спросил Сергей, больше обращаясь к самому себе.
— Даже не знаю,— протянул Олег, наблюдавший за ним из кресла, где он сидел, просматривая вчерашние газеты.
По интонациям в голосе Сергей понял, что Олег не говорит всей правды, но решил не испытывать его на правдивость.
Не торопясь, Сергей шёл к конторе колхоза. Отвечая на приветствия встречных людей, он улыбался. На синем небе светило солнце, лёгкий ветерок трепал молодую листву деревьев и освежал лицо. Горланили петухи, тявкали собаки. В общем, шум приятный уху окружал Сергея со всех сторон.
— Проходи Сергей Дмитрич, садись,— поздоровавшись за руку, пригласил сесть за стол председатель, высокий худощавый мужчина лет пятидесяти с седыми волосами и усами похожими на щетку.
Сергей сел на стул, положил свои руки на большой полированный стол и вопросительно посмотрел на председателя.
— Я слышал, ты хочешь у нас жить?— спросил председатель, заняв своё место во главе стола,— ничего, что я на ты?
— Нормально, мне так даже лучше,— кивнул Сергей,— а насчёт деревни, есть такая думка.
— Мы тут подумали на правлении и решили помочь тебе в обустройстве,— председатель говорил медленно, словно взвешивал каждое слово.
— Я не калека,— мотнул головой Сергей.
— Наверное, я неправильно выразился,— улыбнулся председатель, наслышанный о гордости Сергея,— слышал разговор о том, что ты собрался ставить хату. Знаю одному очень тяжело справиться с подобной задачей и предлагаю тебе помощь.
— Пока, помощь не требуется, но за предложение спасибо.
— Чудак—человек,— рассмеялся председатель,— пойми, наконец, одному даже бревно правильно не уложить.
— И всё же я попробую,— улыбнулся Сергей.
— А никто тебе мешать и не собирается,— вспылил председатель,— просто мы подумали, что твоя стройка будет идти гораздо быстрее, если ты не будешь отвлекаться на поиски и доставку материалов, согласованиями в различных конторах и другой бумажной заботой.
— А колхоз от этого не пострадает?
— Конечно нет, колхоз не настолько богат, чтобы бросаться деньгами.
— И когда я могу приступать к строительству дома?— Сергей внимательно изучал лицо председателя.
— Да хоть завтра,— хмыкнул председатель,— знаю, Нина взяла в сельском совете отвод земли. Подавай заявку на материалы и технику, могу посоветовать толкового проектировщика.
— Хорошо,— кивнул Сергей,— нужен хороший лес на стены, цемент и гравий на фундамент. А проектировщика не надо.
— Вот и добро,— председатель радостно кивнул,— можешь начинать делать разметку, а к концу недели будет цемент и гравий, кругляк сам выберешь на лесном складе. Экскаватор дать? А бульдозер? Делать планировку.
— Вообще—то надо,— согласился Сергей,— а как оплачивать?
— Как, как, в кассу и оплатишь в конце месяца, когда мужики сдадут путёвки. Думаю, мужиков не обманешь.
— Не приучен обманывать,— нахмурился Сергей,— а насчёт участка претензий нет? Нина говорила, что тот участок принадлежит колхозу, а не сельсовету.
— Какой разговор, всё равно там ничего не растёт, так голый пуп. Хотел бы тебе другое место посоветовать, там и земля, голимый перегной, и вода близко.
— Извини, но я место уже выбрал,— Сергей почувствовал, что председатель высказал все, за чем его вызывал и встал.
— Подожди Дмитрич,— председатель тоже встал.
Сергей вопросительно посмотрел на председателя.
— Дмитрич, тут такое дело,— председатель замялся, но решился на продолжение разговора,— я слышал, ты можешь каким—то образом влиять на погоду.
— Скажем так, некоторую информацию по данному вопросу я имею,— Сергей не понял, к чему клонит председатель, поэтому дал такой уклончивый ответ.
— Ты, наверное, уже в курсе, что у нас семь лет подряд была засуха,— председатель посмотрел на Сергея с такой надеждой, что он невольно смутился.
— Хочешь, чтобы я вызвал дождь?— спросил Сергей.
— Да, могу тебя ввести в штат как агронома,— предложил председатель.
— На должность штатного шамана?— рассмеялся Сергей,— погода, слишком неблагодарная работа, чтобы за неё браться.
— Наверное, ты прав, но я готов нанять хоть шамана, хоть колдуна, да что там говорить. Сам бы с бубном прыгал вокруг костра если бы знал что поможет,— председатель наклонил голову, рассматривая блестящую столешницу,— мы слишком много потеряли из—за этой бесконечной засухи. Впрочем, если не изменится отношение к сельчанам, деревни вымрут.
Сергей видел, как председатель переживает за судьбу деревни. Его грубоватые слова шли от сердца, но он говорил именно то, что думал. И неважно, что слог председателя был коряв и пестрел местными оборотами.
— Я, конечно, попробую,— заявил Сергей, когда председатель замолчал и вопросительно посмотрел на него,— но погода вещь очень сложная, тем более я не знаю, когда нужен дождь, а когда вёдро.
— Это не беда,— расцвёл председатель,— я сам тебе буду говорить, уж мне то, как не знать.

Добавлено: 05 фев 2017, 05:06
Vladmir
4

Как не отпирался Сергей, но в строительстве его дома приняла участие большая часть жителей деревни. Да и как он мог прогнать людей, желавших ему помочь от чистого сердца. Вечером, когда он уставший приходил в дом Олега, к нему приходила детвора. Начав свои занятия лишь с троими детьми Олега, через неделю он обучал уже человек двадцать учеников разного возраста. Он учил детей приёмам защиты без оружия, правильному дыханию, умению оказать помощь и многому другому, что составляет из себя знания настоящего воина. Днем, его часто отвлекали больные, многие из которых могли надеяться только на чудо. Чтобы не отвлекаться на хождение в дом Олега, Сергей принимал посетителей прямо на свежеошкуренных брёвнах. Правда, иногда он отправлял некоторых из пациентов домой не солоно хлебавши. Обычно такое случалось, если его просили избавить кого—либо от алкогольной зависимости. Он не считал это болезнью, а скорее слабостью. Стараясь быть сдержанным, однажды он не выдержал и "полечил" одного из таких, особо упорных, "больных". Показательной жертвой оказался местный запойный алкоголик Петруша. Но-чью он залез в бытовку, сколоченную из горбыля возле строящегося дома, и украл инструменты. За ночь он умудрился не только продать, но и пропить все деньги. Утром, когда обнаружилась пропажа, он первым оказался под подозрением. Да он и не особенно отпирался. Когда на строительную площадку его привёл участковый, он болел с похмелюги и горько раскаивался, прося Сергея, чтобы он его вылечил. Хмуро улыбнувшись, Сергей уверил Петрушу, что он больше не выпьет и стопки без последствий. Никто не спросил Сергея о последствиях, а сам он больше не сказал ни слова. Но к обеду вся деревня хохотала, узнав последствия употребления спиртного.
Не слишком поверив Сергею, Петруша решил опохмелиться, а уж потом начать трезвую жизнь. "Что мне будет от одной стопочки?"— подумал он. Побывав не один раз в наркологических больницах, Петруша был уверен, что нет лекарства против его запоев. Первым свидетелем Петрушиного излечения стала его соседка, мягкосердечная женщина у которой он выпросил стопку самогона, уверяя, что иначе помрёт. Петруша ещё не успел поставить пустую стопку на стол, как женщина почувствовала страшную вонь. Из замызганных штанов пьянчужки на пол что—то потекло. Быстро сообразив, в чём дело, Петруша сорвался с места в карьер, стараясь выскочить из хаты раньше, чем его настигнет тётка Марьяна со шваброй наперевес. Одного раза Петруше хватило, потому, как он до самой ночи сидел в овраге, за огородом тётки Марьяны и пугал, гнездившихся там ворон, несусветной вонью. Вечером пастухи, гнавшие домой стадо коров, в четыре бича не могли прогнать бедных животных мимо смрадного места.
Строительство продвигалось сумасшедшими темпами, ведь в иной день на доме работало до пятнадцати человек. Дом рос как в сказках и был полностью готов меньше чем за месяц. Сергей самолично, не доверяя этого никому, выкопал колодец и обеспечил себя прекрасной, на удивление вкусной водой. Колхоз все же пошёл на некоторые траты, проведя линию электропередач к дому Сергея. Обустраивал дом Сергей самолично, он не торопясь, отделывал каждую комнату по своему вкусу.
Закончив с домом, Сергей всё своё время посвятил детям. Во время летних каникул его ученики занимались по два раза на дню, утром и вечером. Собирая в своей раздробленной памяти крупицы воспоминаний одного из своих дальних предков, Сергей рассказывал детям, как жили древние племена. Объяснял их верования, обряды и саму жизнь полную опасностей.
Олег, часто посещавший своего лекаря, поинтересовался:
— Сергей, почему ты столько времени посвящаешь детям?
— А чем мне ещё заняться?— искренне удивился Сергей.
— Ну, наверное, у тебя есть много других забот, лечение больных, например.
Гость и хозяин сидели на высоком крыльце хаты и любовались закатом. Лёгкий ветерок, дувший весь день, стих. Солнце, висевшее над самыми макушками деревьев, было похоже на большой медный таз. Над деревней стояла особая пред ночная тишина, когда смолкают птицы и насекомые. Было ещё достаточно тепло, но из ближайшего лога уже тянуло приятной прохладой и запахом воды.
— Ты не доволен, тому чему я учу ребятишек?— Сергей не отрывал своего взгляда от багряного горизонта, наслаждаясь покоем.
— Нельзя этого сказать,— Олег говорил медленно, подбирая слова,— кажется наоборот, дети стали более ответственными и почтительными.
— Разве плохо если дети смогут сами справляться с трудностями жизни?
— Наверно ты прав,— вздохнул Олег,— просто я ещё не привык. Раньше дети по любому поводу бежали к нам за помощью, теперь они стали гораздо самостоятельнее и серьёзнее.
— Знаешь друг, мне просто необходимо общаться с детьми,— улыбнулся Сергей,— только с ними я немного оттаиваю и чувствую себя полезным. Вдобавок тренирую свою память, правда, пока без нужного мне результата.
— Кстати, Рита передавала тебе горячий привет,— словно вспомнив забытое сообщение, произнёс Олег.
— Спасибо, как она там?— заинтересованно спросил Сергей.
— Она решила перевестись к нам в деревню, скоро Варвара Игнатьевна, наш врач, уходит на пенсию.
Ночью Сергея разбудил посторонний шорох. Даже во сне, он обладал отличным слухом и поэтому спал крайне чутко. Встав с кровати и надев трико, он, словно тень, вышел на крыльцо. Дверь в дом он оставлял открытой, чтобы в комнаты проникал свежий воздух. Ночь была безлунной, лишь звёзды пытались про-биться через дымку поднимающегося из лога тумана. Этого малого света оказалось достаточно для его глаз. Сергей прекрасно видел трёх человек, пытавшихся открыть дверь импровизированного спортзала, по совместительству использовавшегося как хранилище трав. Добротная дверь не была заперта, просто ночные гости, в потёмках, не могли найти рычаг задвижки.
Медленно ступая босыми ногами по, не успевшей остыть, траве, Сергей подошёл к незваным гостям практически вплотную. Лёгкое дуновение ветерка донесло до его носа запах свежевыпитого спиртного.
— Ребята, в чём дело?— спросил он, порывшись в своей памяти и поняв, что этих мужиков, видит впервые.
Мужики вздрогнули от неожиданности. Он увидел, как сверкнул ствол обреза.
— Иди, спи мужик, сейчас мы тебя маленько раскулачим и уйдём,— хриплым от волнения голосом прошептал один из мужиков.
— Зря вы это затеяли,— спокойным голосом произнёс Сергей, он чувствовал, лютую злобу, исходящую от мужиков, но надеялся на их разум,— там всё равно ничего нет кроме сухой травы.
Спиной, почувствовав движение, Сергей моментально среагировал. С испуганным и жалобным воем детина, пытавшийся сзади ударить его довольно большой дубиной, полетел на своих товарищей. Мужики попадали с ног, сбитые приличным весом своего друга, так неудачно напавшего на Сергея.
Сергей услышал, как щёлкнул боёк по капсюлю и сделал неуловимо быстрое движение, при котором воздух стал плотным как вода. Прогремел выстрел, ослепив вспышкой самих же бандитов. Мужики так и не поняли, что произошло вслед за выстрелом. Из густой темноты посыпались многочисленные удары, словно их окружала дюжина костоломов. Сильные и болезненные удары повергли бандитов на землю. Придя в себя от шока, они почувствовали, что их связали так профессионально, словно светил ясный день, а хозяин только и занимался вязанием различных узлов.
Пока горе грабители приходили в себя, Сергей собрал в одну кучу, все собранные из их карманов вещи в одну кучу.
— Мужики, я же говорил вам уходить, почему вы мне поверили,— от спокойного голоса Сергея у мужиков по спинам поползли мурашки.
— Ты мужик лучше отпусти нас, а то хуже будет,— попытался угрожать один из бандитов, но замолчал, поняв нелепость своей угрозы.
— Да уж, куда может быть хуже,— вздохнул Сергей и зевнул,— до рассвета всё равно не усну. Так что поднимайтесь на ноги, пойдём в деревню.
— Ха, нашёл дураков,— сверкнул золотой фиксой один из бандитов,— что мы не видели в твоей деревне?
— Что ж, мне меньше проблем, не надо ноги бить. Сверну вам шеи и пойду чай пить,— спокойствие с каким это было сказано, заставило бандитов в один момент вскочить на ноги. Они поверили мужику, тем бо-лее уже успели познакомиться с его силой.
Увидев, что мужики встали, Сергей едва заметно улыбнулся.
— Ну пошли хлопцы,— кивнул он в сторону калитки.

Добавлено: 05 фев 2017, 05:09
Vladmir
Деревенский участковый на стук в окно вышел, наскоро натянув трико. Признав Сергея, он спросил:
— Дмитрич, в чём дело?..
Участковый прервал свой вопрос, увидев четырёх мужиков связанных одной верёвкой.
— Лейтенант, звони в город, вызывай машину, я тут жуликов словил,— Сергей бросил возле крыльца обрез и два пистолета.
— Вы уж никуда не уходите, я сейчас,— участковый метнулся к двери, и, поняв, что сморозил глупость, тихо хохотнул.
Сергей присел на крыльцо и стал ждать, рассматривая своих пленников. Только сейчас, при свете лампы висевшей над крыльцом, он смог хорошо их рассмотреть. Вернувшийся через минуту, участковый на ходу застёгивал форменную рубашку, держа в одной руке кобуру с пистолетом.
— Как же ты их скрутил?— спросил он, присев рядом с Сергеем на крыльцо.
— Мелочи всё это,— вздохнул Сергей,— если бы они не стали палить из обреза, отпустил бы их с миром.
— Дела…— протянул участковый, почёсывая свой худой подбородок, он рассматривал оружие, лежащее перед ним,— дежурный сказал, что оперативники будут у нас минут через двадцать.
— Михей Лукич, скажи мне, как получилось что молодые и здоровые парни, вместо того чтобы заниматься делом, берут в руки обрезы и идут грабить?
— Осволочили народ, с одной стороны даже этих мужиков понять можно,— участковый махнул рукой в сторону, сидевших на тротуаре, бандитов.
Вздохнув и помолчав с минуту, он продолжил:
— Большинство тех, кто сейчас у власти, преступники, куда страшней этих бедолаг. Хапают, хапают, словно смогут унести свои богатства на тот свет. Бесятся с жиру, а люди месяцами не могут получить свои, заработанные честным трудом, деньги. Вот и тащат все, что плохо лежит. Кто на земле живёт, ещё как—то справляются, а в городах, там вообще жутко. Как стемнеет нельзя на улицу выйти.
— Но коль власть такая плохая, почему её не сменить?
— Сменишь как же, держи карман шире,— усмехнулся участковый,— столько дураков развелось, уму не постижимо. Как выборы приближаются, нам столько лапши на уши навешают, что только снимай. А думать самостоятельно многие разучились, верят толсторожим краснобаям.
— Да, дела…— протянул Сергей.
— Нам ещё повезло с председателем,— усмехнулся участковый на реакцию Сергея,— честный мужик, за людей беспокоится. В соседней деревне всю скотину забили, часть полей не засеянными осталась и пол-деревни в руинах. А ведь не война…
Шум от приближающейся машины разорвал тишину ночи.
— Ну, вот и машина,— выдохнул участковый.
Подъехав к калитке, остановился милицейский уазик. Из него выскочили два милиционера с автоматами и бронежилетами, одетыми поверх формы. Следом за ними вышел офицер.
Увидев сидящих на тротуаре мужиков, он скомандовал:
— Задержанных в машину.
Минут пятнадцать ушло на составление протокола. Сергей облегчённо вздохнул, когда хлопнула дверь уазика и милицейская машина тронулась от дома.
— Ну, спокойной ночи Лукич,— пожелал Сергей и тоже собрался идти домой.
— Какая ночь, вон восток уже розовеет,— хмыкнул участковый и добавил, несколько поспешно, что-бы задержать Сергея,— Дмитрич, выпьем по чарочке?
— А супруга не будет обижаться?
— Нет, её сейчас пушкой не разбудить,— улыбнулся участковый.
— Может быть, лучше пойдём на веранду?— спросил Сергей, не желая никому мешать.
— Дело говоришь, и нам хорошо, и никому разговорами не помешаем,— согласился участковый, доставая из холодильника бутылку и нехитрую закуску.
Быстро поставив на стол, стоящий возле окна веранды, закуску и хлеб, участковый разлил в стопки водку и вопросительно посмотрел на Сергея.
— Ну, будем,— Сергей выпил водку и прислушался к своему организму.
— Скажи Дмитрич, ты и вправду веришь в древних богов?— спросил участковый, закусывая мелко по-резанным салом, и, заметив, что Сергей ничего не ест, добавил,— да ты закусывай.
— Не знаю, как выразить словами, но я просто чувствую, что есть более сложные связи между вещами, людьми, природой, чем описывает современная наука,— Сергей попробовал солёное сало и кивнул участковому, мол, вкусная закусь.
Кивок Сергея участковый понял по—своему и налил по второй стопке.
— От твоих слов у меня мороз по коже,— взяв свою стопку в руку, произнёс участковый,— ты хочешь сказать, что существуют другие знания о знакомых нам вещах?
— Конечно есть,— убеждённо ответил Сергей и взял в руку свою стопку и посмотрел через неё на свет лампочки, висевшей на улице. В мозгу вспыхнули зарницы воспоминаний. Попытавшись ухватить суть этих видений, он тряхнул головой. Опять не получалось цельной картины, а те обрывки, что всплывали, были похожи на стекляшки калейдоскопа, можно сложить как захочешь и рисунок не повторится.
Выпив свою порцию водки и занюхав её кусочком сала, Сергей хитро посмотрел на своего собеседника:
— Знаешь Лукич, существуют целые пласты знаний, которые земная наука никогда всерьёз не разрабатывала. Я ещё не вполне изучил последние границы современной науки, но и того, что я прочитал достаточно для подобного заключения.
— Наверняка ты прав, в своё время никто всерьёз не воспринимал Эйнштейна и его теории, а сейчас это известный учёный.
— Вот именно, наука развивается,— кивнул Сергей,— и что вчера казалось глупостью, сегодня изучается в школе.
— Это понятно,— участковый с сожалением посмотрел на пустую бутылку,— однако некоторые твои действия слишком напоминают колдовство, как его видели в средние века.
— Слишком много я позабыл,— грустно улыбнулся Сергей,— память восстанавливается, но очень медленно и с большим трудом.
Встав из—за стола, он добавил:
— Пойду домой, скоро утро.
Участковый посмотрел в окно и хмыкнул:
— Быстро ночь пролетела, через час встанет солнце.
Лучи восходящего солнца Сергей встретил на крыльце своего дома. Придя домой, он наскоро позавтракал и вышел встречать рассвет. Оперев спину на прохладный столб, поддерживающий навес над крыльцом, он в который раз принялся копаться в своей памяти. Из мелких кусочков Сергей терпеливо складывал сложную мозаику своего прошлого. В большей части этой картины чернели чёрные дыры, а местами явственно проступали фрагменты, в которые трудно поверить. Картины жутких разрушений, чужое звёздное небо и непонятные сооружения. Лица незнакомых людей и слова чужых, но понятных, языков. Гораздо понятней для Сергея были видения связанные с прошлым Земли, а может ту планету называли иначе? Как он не напрягался, цельной картины не получалось, слишком много участков мозаики отсутствовало.
— Дядь Серёж,— голос Лёшки заставил его открыть глаза.
Взглянув на своего юного друга и ученика, Сергей улыбнулся, заметив обеспокоенность в его глазах.
— С добрым утром,— приветствовал он Лёшку.
Лёшка расплылся в улыбке.
— Дядь Серёж, и вас тоже с добрым утром. Сегодня мы будем заниматься?
— А то как же,— Сергей встал и с хрустом потянулся.

Добавлено: 05 фев 2017, 05:14
Vladmir
Посмотрев на дорогу, он увидел цепочку из его учеников, бежавших к его дому лёгкой трусцой. Вдали мычали коровы, слышалось щёлканье бичей. Со стороны деревни раздавались крики петухов, встречающих утро, и лай собак. Стадо коров уже скрывалось за ближайшим колком.
— Лёшка, а ты что раньше всех прибежал?— спросил Сергей, сбежав с крыльца.
— Сегодня была моя очередь коров гнать в стадо, отогнал и сразу к вам, зачем лишний километраж мотать?— Лёшка замолчал, переступая с ноги на ногу, и спросил,— а, правда что вы ночью четырёх бандитов с обрезами скрутили и отвели к участковому?
— Почти правда,— кивнул Сергей,— только обрез был один, и они плохо видели в темноте.
Через минуту начали подходить остальные ученики. Насколько разнился их возраст, можно было сказать двумя цифрами: семь и пятнадцать. Самому младшему было семь, а старшему минуло пятнадцать. Причём кроме Насти присутствовали ещё семь девочек.
Началась тренировка. После общей разминки, Сергей разделил учеников по парам и занялся индивидуальным обучением, с величайшим терпением показывая то или иное движение или блок, до тех пор, пока ученику не становилось понятно, и он мог применить его против своего спарринг партнёра. Позанимавшись три часа, Сергей остановил занятия, хлопнув в ладоши, и спросил:
— Побежали на реку?
— Да, конечно,— нестройным хором ответили ученики.
От дома Сергея, где проходили утренние тренировки, до реки было не менее трёх километров. Однако после многочисленных тренировок этот путь был по силам любому из учеников. Все дети, подражая Сергею, приходили на занятия босиком. Во время необременительного для них бега, ученики умудрялись поговорить.
— Дядь Серёж,— рядом с ним бежала самая старшая из девочек Катя Спиридонова.
— Да,— Сергей улыбнулся, любуясь грациозными движениями девушки. Её точёная фигурка напоминала ему пантеру. Такая же сила и изящество движений. А может быть всё дело в чёрных волосах и смуглой коже.
— Вчера Максимка, мой брат, заявил, что девушкам вредно учиться искусству воина, из—за этого потом у них не будет детей.
— Это бред,— Сергей рассмеялся над таким глупым, на его взгляд, измышлением,— с самых древних лет у многих народов женщины воевали плечом к плечу со своими мужчинами. Об этом сохранилось множество упоминаний, как в устном, так и в письменном творчестве различных народов.
— Во время арабо-израильской войны,— вмешалась Настя, внимательно слушавшая Сергея,— израильский женский батальон дошёл до пригородов Каира.
— Кать, а ты что ответила брату?— спросил Сергей, кивнув Насте.
— А она закинула Максимку через ограду в председательскую крапиву,— смеясь, объявил Саша, одноклассник Кати.
Катя покраснела, но промолчала, лишь цыкнув на Шурика.
— Это ты зря,— пожурил Сергей, стараясь не улыбаться.— Когда в ход идут руки, значит, ты уже проиграла спор. Тем более он мог бы пострадать.
— А чего он провоцировал,— пожаловалась Катя,— говорит, поборю тебя и отхожу крапивой по мягкому месту.
— Тогда следовало проучить,— согласился Сергей, представив как, восемнадцатилетний детина, брат Кати, перелетает через полутораметровую ограду председателя.
Выбежав на песчаную косу, все принялись делать упражнения, способствующие более быстрому остыванию тела, разгорячённого бегом.
Искупавшись и смыв с себя пот, Сергей поднялся до травы, и, усевшись на её зелень, наблюдал, как купаются дети. Постепенно, все они, смеясь и отряхиваясь от воды, поднялись к нему и уселись кружком, что-бы услышать очередную историю древних лет.
Сергей улыбнулся и тряхнул головой.
— Братцы, а истории сегодня не будет,— он рассмеялся, увидев, как сморщились от огорчения носики детей.
— Дядь Серёж, а почему?— спросил Лёшка, пытаясь понять причину нарушения принятого порядка.
— А потому что история будет вечером,— ответил Сергей и увидел заинтересованность в глазах детей,— сегодня будет самая волшебная ночь в году.
— Какая ночь?— в разнобой удивились ученики.
— Ночь на Ивана Купалу, волшебная ночь. Приходите сюда на закате, кто хочет, может позвать друзей и родителей. Будем праздновать самую короткую ночь, прыгать через костёр, петь и водить хороводы.
Сергей встал, дав понять, что разговор окончен, и медленно пошёл по лугу к себе домой. Он знал, что ребятишки ещё некоторое время будут кувыркаться на траве, повторяя приёмы разученные вчера и сегодня. Затем с визгом вернутся в реку, и только после полудня начнут расходиться по домам.
Приближаясь к дому, он почувствовал присутствие гостей. Прислушавшись к себе и не почувствовав даже малейшего намёка на угрозу, Сергей вздохнул, и, открыв калитку, вошёл во двор. Почувствовав едва уловимый запах ваксы смешанной с навозом, он определил в одном из гостей председателя.
— День добрый,— открыв дверь в дом, произнёс Сергей и добавил,— кого в гости привёл Семёныч?
Вытирая в прихожей ноги, Сергей увидел сапоги председателя и пару женских туфель.
— Добрый день,— поприветствовал его председатель, когда он вошёл в комнату.
Сергей сосредоточил своё внимание на симпатичной девушке, сидевшей за столом напротив председателя. Её тёмные глаза изучающе смотрели на него.
Улыбаясь, председатель кивнул на девушку:
— Вот к тебе. Репортёр из районной газеты.
— Здравствуйте,— кивнул Сергей и добавил,— подождите, я сейчас вернусь.
Едва он скрылся из комнаты, председатель рассмеялся и обратился к девушке:
— Видите, какой он у нас, ещё нет десяти часов утра, а он уже сбегал на реку и искупался.
— Я же не говорю, что ты Семёныч уже успел побывать на свинарнике и курятнике. Очевидно, побывал на летней дойке и лесном складе,— из—за стены ответил Сергей, одевая рубашку.
— И, кроме того, он у нас самый настоящий шаман,— улыбаясь, заявил председатель,— не успел на меня взглянуть, как уже знает, где я сегодня побывал.
Поставив на кухне чайник, Сергей вернулся в комнату и сел на свободный табурет.
— Семёныч, не забивай девушке голову своими глупостями,— усмехнулся он,— просто у меня хороший нюх и прекрасная наблюдательность.
Посмотрев на девушку, Сергей спросил:
— И чем моя персона заинтересовала нашу прессу?
Председатель прикрыл лицо рукой, пряча улыбку. Он знал отношение Сергея к современным средствам массовой информации.
— Сергей Дмитрич, к годовщине начала Великой Отечественной войны наша газета готовит цикл материалов на эту тему,— девушка не заметила иронии в словах Сергея, но и без этого было видно, как она волнуется,— в связи с этим, мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— Дмитрич, ну я пойду,— председатель встал и собрался идти.
— Семёныч, посиди. Чай попьём. Мне вчера Нина принесла плюшек, а тебя всё равно раньше обеда искать не будут.
— И то верно,— согласился председатель и вновь сел на свой любимый стул,— бегаю целый день как заведённый, чайку попить некогда.
— Так как Сергей Дмитрич?— подала голос девушка, ей показалось, что про неё забыли.
— Милая девушка, я бы с удовольствием рассказал вам о войне, но, увы, ничего не помню. Врачи говорят, что это последствия комы, в которой я пролежал более пятидесяти лет.
— Извините,— прошептала девушка, покраснела и начала подниматься из—за стола.
— Да вы не торопитесь, ведь ехали почти сотню километров, попейте чайку иначе совсем без толку, дорога окажется,— предложил Сергей.
— Вы меня извините, Сергей Дмитрич, я, наверное, вас обидела,— корреспондентка присела на стул,— но в райвоенкомате, где мне дали ваш адрес, но о болезни ничего не сказали.
— Не смущайтесь вы так. Я к этому привык и не обижаюсь,— улыбнулся Сергей, пожалев девушку.
— Кстати я знаю, о ком вам следует написать в вашей газете.
Услышав, как засвистел чайник, Сергей вышел на кухню.
— Вы какое варенье любите?— шепотом спросил председатель, когда Сергей вышел.
— Вишнёвое, а что,— так же шёпотом ответила корреспондентка.
— Подождите, и вы увидите,— многозначительно заявил председатель.
Сергей вернулся через пару минут, неся перед собой блюдо с большой горкой витых булочек. Следующим рейсом он принёс два блюдца: одно с вишнёвым вареньем, а другое с мёдом. Когда очередь дошла до чая, по комнате поплыл аромат трав.
Председатель с удовольствием вдохнул чудный запах, шедший из заварного чайника, и прошептал:
— Только ради этого чая к тебе уже стоит ходить в гости.
Улыбаясь, Сергей пододвинул чашечку с вишнёвым вареньем своей гостье, чем вызвал молчаливый жест председателя.
— Я же говорил,— рассмеялся он в ответ на удивлённый взгляд девушки,— он всегда ставит на стол именно то, что любят гости.
— Семёныч, ты дождешься, что прикатит в деревню какой-нибудь священник с целью изгнания беса,— разливая по чашкам напиток, произнёс Сергей.
— Действительно вкусно,— оценила чай девушка.

Добавлено: 05 фев 2017, 05:16
Vladmir
Съев несколько ложек варенья под горячий чай, репортёрша вопросительно посмотрела на Сергея:
— Сергей Дмитрич, вы, кажется, упоминали о теме для статьи.
— Ах, да. Совсем из головы вылетело,— несколько театрально поклонился Сергей, отпив пару глотков чая, он продолжил уже со всей серьёзностью.— Война с немцами давно прошла. Конечно, я не считаю, что следует о ней забывать, но, извлекая уроки из прошлого, нужно жить настоящим.
Взгляд Сергея стал задумчивым, словно он забыл о своих гостях и говорил сам с собой.
— Нам был виден враг, всё было до предела просто. Сейчас гораздо хуже, не понять кто друг, а кто враг. Героям сегодняшнего дня гораздо труднее, чем нам. Бьются они словно рыбы об лёд, а толку совсем мало. Вот вам один из таких героев.
Сергей указал рукой на председателя.
— Ну ты и загнул Дмитрич,— усмехнулся председатель, Сергей тонко подметил его настроение, ведь иной раз он сам думал подобным образом, только более коряво.
— Да нет, я бы на твоём месте не сдюжил,— качнул головой Сергей,— а ты изо дня в день бьешься не за страх и свою выгоду, а за общее дело.
— Алексей Семёныч, а ведь Сергей Дмитрич прав, я по району частенько езжу и вижу, как живут люди. Давайте я о вас и вашем колхозе статью напишу,— предложила корреспондентка.
— Полноте, зачем мне это надо?— искренне удивился председатель.
— Это совсем не для тебя Семёныч,— хмурясь, заявил Сергей,— пусть люди знают, что не все скурвились, а ещё есть искренне болеющие за нашу землю люди.
Сергей говорил с таким энтузиазмом, что собеседники невольно заслушались его словами.
— Вам самому стоит попробовать писать в газету,— улыбнулась репортерша.
— Кто знает, что день грядущий нам готовит…— начал говорить Сергей и замер, не закончив своей фразы. Ему показалось, что именно сегодняшний день определит его будущее. Тряхнув головой, он продолжил беседу со своими гостями.
Начав готовить ужин, Сергей сокрушённо покачал головой, рассматривая свои скудные запасы. "Пора ехать в город и покупать продукты",— подумал он. Делать покупки он не умел, да и не любил. Почему—то его всегда норовили обвесить или обсчитать, что всегда вызывало ссоры с продавцами. На городском рынке его успели узнать практически все продавцы, но тем не менее свои попытки не оставляли. Не могли поверить в его феноменальную способность быстрого счёта, или, скорее всего, вели с ним игру, своеобразное шоу, а ну-ка обмани.
Поджарив картошки и вскипятив чай, Сергей сел ужинать. Одиночество его не тяготило, оставаясь без собеседников, Сергей старался заниматься своей памятью, или анализировал последние события.
Глубоко уйдя в свои мысли, он автоматически поглощал картошку, запивая её чаем.
"Странно,— размышлял Сергей,— почему я так отличен от остальных людей? Но при всём этом па-мять, вернее те её остатки, говорит о том, что я на Земле не чужой. Далее, почему мне оказался знакомым русский язык? У меня не возникло протеста при упоминании о моём прошлом воина. Значит, я действительно воевал, и не в пехоте, а был лётчиком. Но по какому поводу у меня в голове всплывают картины, чуждые для любого землянина. Люди побывали только на луне, а картины звёздного неба, что видятся мне, никогда не похожи одна на другую и уж тем более на привычный вид с Земли…"
— Эй, хозяин!— грубо оборвал поток его мыслей голос из—за двери.
— Входите, не заперто,— Сергей и не подумал идти встречать гостя. Подумав, что если пришли, значит, найдут его и на кухне.
Слыша, что вошедший замешкался в передней, Сергей добавил:
— Проходите на кухню.
Парень, вошедший на кухню, был ростом под два метра. Его худоба скорее пугала, чем удивляла, казалось, что кто—то обтянул кожей голый скелет. Отливающая синевой кожа, усиливала этот эффект. Даже улыбка, на столь худом лице, выглядела ужасающей. Всмотревшись в глаза, Сергей увидел в них живой огонь надежды. Карие глаза смотрели на него, из—под русого чуба, с тревогой.
— Проходи, садись,— Сергей кивнул на табурет напротив себя,— если голоден, присоединяйся.
— Благодарю, я не голоден,— ответил парень, садясь на предложенный табурет.
— Врёшь,— заявил Сергей, пододвинул к нему сковороду и дал чистую вилку,— вижу, что с самого утра крошки во рту не было.
Не заставляя себя больше уговаривать, парень с хорошей скоростью принялся поглощать картошку. Налив ему в чашку чая, Сергей добавил себе свежего и принялся внимательно изучать своего гостя. Память услужливо подсказала, что он уже встречал его раньше. " Конечно, ведь он лежал со мной в одной пала-те",— мысленно произнёс Сергей.
Тем временем парень разобрался с картошкой, взял в руку чашку, и, с наслаждением вдыхая аромат, начал его пить.
— Спасибо,— произнёс парень, отставив пустую чашку.
По всему было видно, что он не решается первым начать разговор. Сергей отодвинул в сторону пустую сковороду и представился:
— Меня звать Сергей.
Парень смущённо улыбнулся:
— Ах да, я даже не представился. Извините, но я очень волнуюсь.
— Ничего страшного, это бывает,— Сергей встал и занялся уборкой посуды.
— Меня звать Борисом Курьиным, вас я знаю, потому что меня к вам направила Рита Загорулько. Она считает, что только вы можете мне помочь.
— Как она там?— Сергей посмотрел на гостя.
— Нормально, вам и Олегу привет передавала. Слышал, что она собирается увольняться,— парень говорил спокойно, но чувствовалась его тревога.
— Давно из госпиталя?— Сергей убрал со стола и вернулся на свой табурет.
— Две недели как выписался,— ответил парень,— съездил домой проведать родных, а потом поехал к вам.
— Так чем по твоему я могу тебе помочь?
Парню было тяжело, но, пересилив себя, он заговорил:
— Моя девушка, увидев меня такого, испугалась. Да и вообще, она уже замужем за другим. Мать, и та без слёз на меня смотреть не могла.
Сергею было видно, как переживает Борис из—за своего внешнего вида.
— Сам понимаешь, девушку я не могу помочь тебе вернуть. Ну а в остальном, помощь окажу.
— Если что нужно, у меня есть деньги…— начал говорить Борис.
— Вот это ты брось,— перебил Сергей,— чай не нищий. Кроме того, и тебе придётся хорошо поработать.
— Вы это о чём?— не понял Борис последних слов Сергея.
— Я могу тебе помочь только в том случае, если ты сам хочешь поправиться, и будешь выполнять мои требования от А до Я.
— А…— протянул Борис.
— Вот и порядок,— Сергей встал,— где вещи оставил?
— Возле калитки,— ответил Борис, тоже встав с табурета и задвинув его под стол.
— Неси сюда, пока поживёшь у меня, а там посмотрим.
Вернувшись в дом, Борис занёс объёмистую сумку и вопросительно посмотрел на Сергея. Показав гос-тю его комнату, где кроме дивана не было другой мебели, он спросил:
— Трико спортивные есть?
— Да,— коротко ответил Борис.
— Прекрасно, надевай трико, я жду тебя на улице,— Сергей направился на выход.

Добавлено: 05 фев 2017, 05:19
Vladmir
Ждать пришлось совсем мало. В футболке, висящей на нём как на вешалке и спортивных трико, Борис вышел на крыльцо.
— Снимай футболку и не надо обуваться,— добавил Сергей, заметив, что Борис хочет обуть свои кроссовки.
Следующие два часа Борис, под руководством Сергея, выполнял различные упражнения, по сути не сложные, но к концу занятия он покрылся обильным потом и тяжело дышал. Окатившись ведром колодезной воды, Сергей вылил ведро на Бориса и посоветовал ему несколько минут полежать на газоне.
Вернувшись в дом, Борис застал Сергея в бежевой рубашке с коротким рукавом и светло—зелёных брюках.
— Переодевайся, сейчас пойдём на праздник,— на немой вопрос ответил Сергей.
— Но надо мной будут смеяться,— вздохнул Борис, снимая мокрые трико.
— Не будут,— заявил Сергей,— смотреть будут, но смеяться нет.
С последними лучами солнца они пришли на берег реки, где уже находилось человек сорок ребятишек разного возраста и человек двадцать взрослых. Как и говорил Сергей, над Борисом никто не потешался, хотя практически каждый подошёл и поздоровался.
— Ребята, костёр собрали?— весело спросил Сергей, у снующих по берегу детей.
— Дядь Серёж, можно мне поджечь?— Лешка прямо трясся от нетерпения.
— Э нет братец, костер будет поджигать тот, кому это положено,— ответил Сергей, раздвигая собравшихся вокруг него учеников.
Почувствовав, что приближается действо, к сложенному кострищу начали подходить люди. Посмотрев на небо, начавшее темнеть, Сергей заговорил:
— Сейчас мы будем праздновать ночь на Ивана Купалу, этот праздник наших предков почему—то за-были, или празднуют совсем не так как в старину. Прежде чем всё начнётся, хочу вас всех предупредить, вы вольны смеяться, но, тем не менее, выслушаете меня. Во-первых, до восхода солнца не купайтесь, во-вторых, опасайтесь незнакомцев, говорят в эту ночь нет опасностей для людей, но всё же не стоит искушать судьбу.
Как и предсказывал Сергей, многие засмеялись в ответ на его предостережение. Заметив первую звезду, появившуюся на небе, Сергей попросил:
— А сейчас, прошу всех отойти от кострища метров на тридцать, пришло время его зажечь.
Все присутствующие на берегу, хоть и не видели причины, но подчинились требованию Сергея. Убедившись, что его просьба исполнена, он поднял взгляд к небу и зашептал то ли молитву, то ли заклинание. В ответ на шёпот, с абсолютно безоблачного неба, сверкнула молния, ослепив и оглушив всех людей находящихся на берегу. Некоторым послышался смех в раскате грома. Когда у людей восстановилось зрение, огонь в костре уже набирал силу.
— Ну а теперь давайте прыгать через огонь,— предложил Сергей и первым подал пример.
Следом начали прыгать дети, для них это было очередной забавой. Взрослые подходили к огню с опаской, но, не желая отстать от своих детей, всё же совершали прыжок. На траве появились скатерти, на которые поспешно выставлялись яства и напитки. Над поляной раздавался гомон застолья, смех и песни. На шум из деревни подходили люди и присоединялись к общему застолью. Зазвучала гармошка, возле костра начались танцы.
Борис, сидевший возле Сергея, за общим весельем забыл о своём уродстве и даже пытался подпевать мало знакомую песню, что пели за их столом. Неожиданно кто—то потянул его за рукав.
— Дай браги то, расселся как барин, к столу не пройти,— услышал он за спиной звонкий девичий голос.
Не оборачиваясь, Борис протянул за спину стакан с мутным самогоном, который держал в руке, не решаясь осушить. Повернувшись следом за рукой, он увидел красивую стройную девушку в простеньком платьице с вышивкой по низу. Копна её чёрных волос в отблесках костра отливала зеленью. Чёрные как ночь глаза внимательно смотрели на Бориса. Приняв из его руки стакан, девушка загадочно улыбнулась и залпом выпила мутный напиток. Выпучив глаза, она замерла с открытым ртом. Борис, видя состояние девушки, подал ей кусок хлеба.
— Доброго тебе здоровья,— прошептала она, нюхая хлеб.
— Присаживайся рядом,— пригласил Борис, освободив немного места.
— Не, наши собрались возле другого костра, да ты сам знаешь,— девушка указала рукой в сторону забоки.
Встав на ноги и проследив за рукой девушки, Борис увидел слабый огонёк за кустами.
— Как тебя зовут?— спросил Борис, глядя на тонкую руку девушки.
— Катенька,— представилась она, в свою очередь, рассматривая Бориса,— а тебя как звать? Что—то я раньше тебя не встречала.
— Меня зовут Борис, я только сегодня приехал в деревню,— представился он и увидел, как измени-лось лицо девушки, и как она отпрянула в сторону.
— Рассмотрела меня и испугалась?— грустно спросил он, отвернувшись в сторону от неё.
Девушка весело рассмеялась:
— Прости меня, я думала, что ты болотный дух, только они такие бестолковые, чтобы сидеть с людьми за одним столом. А ты человек.
— Значит, ты не моего вида испугалась?— искренне удивился Борис, повернувшись к Катеньке лицом.
— Дурачок, конечно нет,— Катенька отрицательно мотнула головой,— просто давно люди не праздновали нашу ночь, вот и не определила тебя сразу.
— Ты русалка?— удивлённо спросил Борис, в костер подбросили веток, и стало светло как днём.
Он увидел, что волосы Катеньки действительно слегка зелёноватые.
— Ой, не смеши, такой большой, а веришь в сказки,— вновь рассмеялась девушка,— разве ты не увидел кто я?
— Нет…— протянул Борис, он внимательно вглядывался в девушку, но каких—либо отличий от обычных людей не находил.
— А твой сосед сразу увидел,— заявила Катенька,— только виду не подаёт.
— Ну и что,— ответил Сергей не оборачиваясь,— нужно же людям побеседовать, зачем мешать?
— Вот видишь,— Катенька посмотрела на Бориса, затем перевела взгляд на Сергея,— пойдёте к нашему костру? А то у вас мне жарковато.
— Конечно,— Сергей поднялся с травы, прихватив с собой большую бутылку самогона,— думаю, общение никогда не помешает.
Никто из взрослых не заметил как Сергей, и Борис ушли от костра в компании с Катенькой, но весе-лившиеся возле костра дети захотели посмотреть, куда пошёл учитель в такой странной компании.
Пробираясь через заросли чащи, Катенька остановилась и шёпотом обратилась к Сергею:
— За нами кто—то крадётся.
— Не волнуйся, это мои ученики,— на грани слышимости ответил Сергей,— они не причинят беспокойства, а встреча с твоими соплеменниками пойдёт им на пользу.
— Ну, тогда просю,— Катенька хмыкнула и раздвинула ветви перед собой.
Костёр, казавшийся ещё достаточно далеко, оказался за раздвинутыми ветвями. Поляна, зажатая между молодыми осинами и чащёй, была идеально круглой. От центра поляны исходил яркий и в тоже время холодный свет. Бело—голубое свечение выхватывало из мрака самые разнообразные лица. Едва они ступи-ли на поляну, как разговор возле странного костра стих и лишь шум ветвей от легкого ветерка создавал иллюзию шёпота.
— Зачем вы пожаловали?— раздался густой бас.
— В гости,— ответил Сергей,— на вас посмотреть, да себя показать.
— Раз пришли, значит присаживайтесь,— произнёс тот же бас.
Сергей присел и смог разглядеть обладателя баса. Им оказался худенький старичок, явно не славянской внешности. Старичок внимательно разглядывал Сергея своими узкими глазами.
— Подайте гостям чарку,— раздался нестройный хор из молодых голосов.
Передаваемая из рук в руки, большая деревянная чаша приплыла к Сергею. Она оказалась до краёв наполненной серебристой, в свете странного костра, жидкостью. Взяв чашу обоими руками, Сергей сделал из неё несколько глотков и передал Борису. Аромат цветов и трав ударил Сергею в голову. Возникло чувство, что он вдохнул запах миллионов растений. Ему почудилось, что он оказался на бескрайней поляне, заросшей травой и цветами, над которыми кружились пчёлы. Мотнув головой прогоняя наваждение, Сергей обратил свой взор на участников этого застолья.
— Ваше питьё мне очень понравилось,— выдохнул Сергей, восстановив дыхание.
Переведя взгляд на Бориса, он увидел, что молодой человек сидит только благодаря поддержке Катеньки, подставившей своё плечо.
— Твой спутник гораздо слабее тебя,— в басе старичка слышалась усмешка.
— Ему простительно,— ответил Сергей,— он слишком долго болел и только недавно начал выздоравливать.
— А ты больше похож на нас чем на людей,— заметил лохматый русоволосый парень в длиннополой рубахе, перепоясанной широким кожаным ремнём, сидевший по правую руку от Сергея.
— Ты так считаешь?— в ответ грустно улыбнулся Сергей.
— Я это ведаю, ведь не зря меня прозвали Ведун,— как по волшебству в его руках оказалась пустая чаша.
— Подставляй, угоститесь и вы нашим питьём,— Сергей открутил с бутылки пробку и вылил содержи-мое в чашу, подставленную Ведуном.
— Не робей паря,— предложил Ведуну Сергей,— ведь ты всё ведаешь.
Под весёлый смех, парень отпил пару глотков, и, вытерев ладонью свою бороду, выдохнул:
— Однако, забористая штука.

Добавлено: 05 фев 2017, 05:27
Vladmir
Наблюдая за чашей, переходившей из одних рук в другие, Сергей рассмотрел источник света, который вначале он принял за костёр.
"А ведь это цветок папоротника!"— удивлённо подумал он.
— Ты прав,— каким—то образом прочитав мысли, зашептал на ухо Сергею, наклонившийся к нему, Ведун,— если сорвёшь его, исполнится любое твоё желание. Единицам из людей открывался этот волшебный цветок.
— Не понял тебя,— искренне удивился Сергей,— зачем мне этот красивый цветок? Пусть лучше светит обществу.
— Разве мало можно придумать?— спросил Ведун, и, помолчав несколько секунд, добавил,— например, станешь богатым.
— Не нужно мне этого,— отмахнулся от совета Сергей.
Встав на ноги, он направился к старичку, сидевшему по другую сторону чудесного огня. Вокруг, как и возле костра людей, продолжалось веселье. Сергей старательно обходил веселящиеся компании и танцующую молодежь.
— Его звать Хорс,— донёсся до Сергея шёпот Ведуна.
Приблизившись к старичку, курящему трубку с длинным чубуком, Сергей сел рядом на освобождённое для него место.
— Я вижу, у тебя есть вопросы,— словно разговаривая с самим собой, произнёс Хорс, между затяжками из трубки, дым от которой даже близко не напоминал запах табака.
— Да,— кивнул Сергей,— мне хотелось с тобой поговорить.
— Ты мудрый человек,— похвалил Хорс,— цветок папоротника никогда не принёс счастья, сорвавшему его человеку.
— Я знаю…— Сергей прервал разговор, так как в его руках оказалась деревянная чаша.
— А жаль,— усмехнулся Хорс, не выпуская изо рта чубук,— было бы здорово побегать за тобой, дав-но уже никто из людей не пытался отыскать Цветок.
Передав чашу дальше по кругу, Сергей мотнул головой и улыбнулся в ответ, обнажив свои белые зубы:
— Ни что не принесло больше счастья, чем борьба, любовь и даже сама дорога к счастью. Какое волшебство может сделать это для человека?
— Довольно смелая трактовка счастья,— хмыкнул Хорс.
— На данный момент меня беспокоит моя память,— вздохнул Сергей,— вернее провалы в ней. Разве Цветок может решить мою проблему?
— Нет,— согласился Хорс, выпустил облако дыма из своей трубки и вопросительно посмотрел на Сергея,— зачем ты привёл за собой детей?
— Мне хотелось, чтобы они увидели вас,— задумчиво произнёс Сергей,— вы, в некотором роде, являетесь корнями и душой этого народа, хоть они и не сознают подобной связи. Осознание связи с вами придаст им дополнительную силу.
Минуту Хорс молча пыхтел своей трубкой, обдумывая слова Сергея.
— Можно я загляну в твои мысли?— неожиданно спросил Хорс.
— Заглядывай, мне скрывать нечего,— пожал плечами Сергей.
Несколько долгих минут старик сидел неподвижно, казалось, что он даже не дышал, по крайней мере, трубка его не дымила. Очнувшись от своего транса, он посмотрел на Сергея, взглядом полным удивления и вместе с тем озабоченности.
— Однако…— выдавил из себя Хорс, вновь задымив трубкой и качая головой.
— Тебя что—то удивило или расстроило в моих мыслях,— спросил Сергей, стараясь скрыть своё волнение.
— Ты ближе к нам, чем к людям,— голос Хорс дрожал от скрываемого волнения,— но, в тоже время, ты бесконечно далёк и от них, и от нас.
Неожиданно в голове Сергея раздался мысленный голос старика. В мысленном диапазоне этот голос звучал звонко и певуче.
— То, что я тебе хочу сказать, не предназначено для посторонних ушей. Мне нравится твоя мечта, главное даже для нас в ней есть достойное место, но на данный момент ты даже не половина существа, более могучего, чем я, ты лишь десятая или двадцатая его часть.
— Да,— Сергей вздохнул и продолжил мысленное общение,— в этом моя беда, я забыл слишком много.
— Не знаю, беда ли…— голос Хорс в голове Сергея звучал неуверенно,— иногда бывает лучше за-быть и никогда не вспоминать.
— Расскажи, что тебя так напугало в моей памяти?— попросил Сергей.
— Не проси, я не могу взять подобную ответственность,— вздохнул Хорс,— кроме того, у меня нет слов, это описать.
— А кто может?— в Сергее начало просыпаться раздражение.
— Только Перун,— безапелляционно заявил Хорс и помолчав добавил,— или его отец.
— Ха,— грустно усмехнулся Сергей,— даже если предположить его существование, захочет ли он иметь дело с простым смертным.
— Кто напихал тебе в голову подобную чушь,— в глазах Хорс лучился смех,— с чего ты взял, что являешься смертным?
— Я немного изучил строение организмов людей, я очень похож именно на них.
— Похож, да только внешне…— раздражённо вздохнул Хорс,— если бы ты больше занимался этим вопросом, то нашёл бы гораздо больше отличий, чем сходства…
Неожиданно мысленный спор был прерван самым наглым образом. Сергею показалось, что качнулась Земля, перед глазами поплыло марево тумана. Когда зрение восстановилось, Сергей понял, что каким—то непонятным образом он перенёсся из ночи в день, оказавшись стоящим в высокой зелёной траве.
Недалеко от него трудился кудрявый бородатый мужчина. Он косил траву. С жужжащим звуком, литовка срубала один ряд травы за другим.
— Добрый день,— приветствовал мужчину Сергей.
— А, это ты,— мужчина перевернул косу и начал её править оселком, вытащенным из кармана просторных штанов,— подойди поближе, не бойся.
— Я и не боюсь,— улыбнулся Сергей, приближаясь к мужчине, одновременно рассматривая его.
Спокойное, открытое лицо мужчины располагало к общению, кудри чёрных волос были подвязаны на лбу тесемкой, чтобы предотвратить их попадание в серые глаза под широкими бровями. Загар на лице мужчины говорил о частом пребывании его на открытом воздухе. Рубаха свободного покроя, скрывала под своей тканью могучие мускулы.
Сергей заметил, что и мужчина рассматривает его с таким же вниманием как он сам, не переставая при этом править литовку. Закончив с правкой и попробовав остроту полотна пальцем, мужчина воткнул косу черенком в землю, положил оселок в карман и протянул руку. Рукопожатие было сильным и дружелюбным. За короткое время рукопожатия, пейзаж вокруг изменился. Сергей отметил, что они оказались стоящими в тени большого дуба.
— Присаживайся, нам есть о чём поговорить,— предложил мужчина, садясь на корень, так кстати, выступивший из травы.
Устроившись на другом корне, появившемся рядом с первым, Сергей вопросительно посмотрел на мужчину.
— Хорс прав,— медленно роняя слова, заговорил мужчина,— задуманное тобой дело достойно похвалы. Вижу, тебе трудно, а причина в твоём разуме.
— Ты можешь открыть мне мою память?— в лоб спросил Сергей, поняв, с кем ему довелось встретиться.
— Могу,— кивнул Перун,— только это не решит твоих трудностей. Кроме того, веришь ты или нет, но я боюсь.
Сказав это, Перун замолчал, устремив свой взгляд в сторону от Сергея. Проследив взгляд собеседника, Сергей заметил пятерых всадников, скачущих возле зыбкой линии горизонта.
— Не понимаю, что может быть страшнее потери памяти?— спросил Сергей.
Словно не услышав вопрос Сергея, Перун задал свой вопрос:
— Не пойму тебя, зачем ты пытаешься возродить то, что уже почти мертво?
— Трудно жить без корней,— заметил Сергей, опустив свой взгляд к земле,— дерево, лишённое многих своих ветвей, не погибнет, но стоит лишить его корней и оно погибнет. Я оказался в похожей ситуации, оказавшись без корней и веток, бревно, бревном. Только древняя родовая память моих предков, всплывшая из дальних тайников памяти, помогла мне в трудную минуту. Русь сейчас в похожем состоянии, свои корни за-были, а чужие не прирастают. Тут дело даже не в насильно привнесённом капитализме, или чужих богах. Главное заключается в культуре, обычаях и традициях, что хорошо для одного народа, опасно для других.
— Чувствуется, тебя глубоко задевает несправедливость, творящаяся в Русии,— произнёс Перун и добавил,— извини, кажется, вы называете свою страну Россией.
— Не в названии дело,— усмехнулся Сергей,— хотя и Русия — хорошее название.
— Ты говоришь правильные вещи,— вздохнул Перун,— но я боюсь…