Здесь много чего интересного! Но оно доступно лишь зарегистрированным. Регистрируйтесь .

Эрта. Падение терратоса

Побережник
Сообщения: 12
Зарегистрирован: 11 май 2015, 23:26
Контактная информация:

Эрта. Падение терратоса

Сообщение Побережник »

Череда загадочных происшествий продолжается. Чудом выжить в кровавой бойне и лютой стуже предгорий, вернуться к друзьям и начать новую жизнь. Но у судьбы свои планы на будущее и она не даст простаивать навыкам и опыту тому, кого воспитали для битв. Случайный попутчик, сначала прикроет спину в бою, затем станет лучшим другом. Стечение обстоятельств подталкивает к новой и опасной службе.
Тем временем, одна часть граждан терратоса живет праздником прогресса и упивается властью денег, другая, затаив обиду, вынашивает планы революции. Все заняты, никто не чувствует могильного холода и запаха смерти, терратос катится в бездну забытья и все громче и громче слышны барабаны войны…
Цикл Эрта.
Книга вторая Падение терратоса




"Вся военная пропаганда, все крики, ложь и ненависть, исходят всегда от людей, которые на эту войну не пойдут" Дж. Оруэл


Глава первая.

Полтора года экспедиции пролетели для Кинта незаметно. Только, последние пара месяцев даются тяжело – зима. Прошлая зима была много мягче, да и экспедиция находилась южнее, а сейчас лютый холод северных предгорий пробирается под одежду и заставляет коченеть, да еще опять этот кашель, ночами совсем не дает житья… Профессор, не смотря на погруженность в исследования кубометров грунта, обратил внимание на здоровье Кинта и распорядился – «давай, пока не морозься, поможешь механикам-машинистам». Но еще не известно, что для Кинта было лучше, холод и ветер, пронизывающий до костей, или угольная взвесь в машинном отделении, хотя у машинистов все же тепло. За одно и наука – огромная экспедиционная машина была весьма современна, а некоторое ее узлы и агрегаты, можно сказать, опережали время. Взять к примеру установку брикетирования угля с добавлением какой-то химии, что увеличивает теплоотдачу и время горения брикета вдвое, и на скреверах используют такое же топливо – брикетированный уголь.
Уже неделю экспедиция стоит лагерем на берегу небольшой реки скованной льдом, что течет на юго-восток и впадает в океан. Недалеко, в полудне пути верхом, небольшой городок – Дастен, две шахты, бараки с каторжанами, казарма жандармерии, полсотни домишек и литейный цех, где льют медные чушки. Затем эти чушки, на небольших платформах везут по железной дороге на юг… Юг, воспоминания о Родине - юге терратоса, бередили душу Кинта постоянно, особенно после прогулок вокруг разбитого лагеря экспедиции, по колено в снегу, выставляя сигнальные хлопушки – собственно Кинта это и придумал, и выручавшие уже не раз. Лагерь теперь отличался от того, к которому привыкли профессор и студенты, для коней еще прошлой зимой придумали большую палатку – конюшню, главное укрыть животных от ветра и хорошо накормить, палатку сооружали из жердей и нескольких рулонов грубой холщевой ткани приобретенной еще позапрошлой осенью на побережье. Но профессор даже радовался этим изменениям… еще бы! Несколько раз конные разъезды предотвращали нападения кочевников, эти дикари, в этих местах, создавали немало проблем, особенно после упразднения корпусов охраны дорог. Теперь кочевникам было раздолье – повозки торговцев или просто путников часто становились их добычей, кочевники обогащались, их собаки были сыты, и в их среде расползались слухи о безопасных и прибыльных рейдах по северу терратоса, а торговцы все чаще стали пользоваться железной дорогой или транспортными дирижаблями, на худой конец нанималась охрана из не менее чем пара десятка вооруженных людей, за счет всего этого, товары значительно вырастали в цене.
Пару раз за все время путешествия от побережья на север, экспедицию посещал Капитан Морес, инспектор тайной жандармерии, курирующий экспедицию. Кинт отметил, что за маской высокомерия и напыщенности, скрывается волевой, умный и честный человек. Оба визита Мореса в экспедицию, тот приглашал Кинта провести с ним некоторое время за бокалом вина, или просто поболтать на смотровой площадке на политические, или околонаучные темы. С политикой к слову в терратосе все было гораздо хуже, чем с наукой. С тех пор как парламент, состоящий из алчных представителей гильдий, взялся управлять терратосом, отправив семью монарха на южные острова, дела в терратосе все хуже и хуже. Гильдии «тянут на себя одело», занимаются таким новшеством как внешняя политика, и совсем забыли о людях, простых гражданах терратоса. Каждый председатель городского совета в любом городе имел слишком много власти, в то же время был сильно подвержен давлению со стороны представителей гильдий, но всем невозможно угождать, и так получалось, что в разных городах было разное влияние гильдий. К примеру, в Латинге хозяйничали представители гильдии торговой, а в Майнге и Актуре промышленники устанавливали свои порядки и правила, в том числе повышали местные налоги...

Сегодня день выдался хоть и морозным, но солнечным и безветренным. Проснувшись после обеда, Кинт поднялся на смотровую, где поднял ворот бушлата и, ежась от холода, оглядел окрестности в подзорную трубу. Вон и Крей с Волье возвращаются из разъезда, похоже, у Крея к седлу что-то привязано… точно, Кинт разглядел рога дикой козы. Вообще полны зверьем эти дикие места, и копытные и хищник, да и заяц попадается. Природа не обделила эти предгорья разнообразием - и лугами на склонах, и лесом, и парой болотистых долин… есть чем зверю кормиться и где растить потомство… Кинт перешел на другую сторону смотровой площадки и облокотившись на ограждение посмотрел на лагерь. Палатка конюшни, палатка лаборатории, из которой профессор Дакт и студенты выбираются только на сон и прием пищи, про последнее они и забыть могут, если не напомнить. Профессор как одержимый хочет закончить какие-то свои изыскания. На днях «выгрызли» из мерзлого грунта, чуть не угробив буровую установку, какие-то важные образцы породы и теперь профессор, кроме еды, позабыл и про сон. Странные они эти люди науки… терратосу, в лице парламента, на них плевать в последнее время, а эти, с горящими глазами ковыряются в комьях земли, забывая поесть, а порой и поспать.
Кинт снова приложился к подзорной трубе… Крей, размахивая рукой, что-то эмоционально рассказывает, а Волье участливо кивает. Кинт улыбнулся, он хорошо сдружился с Волье за время путешествия. Это не многословный, сильный и ловкий служака, отличный стрелок, возрастом на пять лет старше Кинта, но внешне очень молодо выглядящий.
- Ты моложе меня, а выглядишь старше, - сказал как-то Кинту Волье.
- Тебе надо провести некоторое время за перевалом северного хребта… нагонишь.
- Нет спасибо, - ухмыльнулся Волье, - судя по твоим редким рассказам о твоей службе там, места там гиблые.
- Не знаю, - пожал плечами Кинт, - люди живут.
А Крей, бывший сослуживец Кинта по дорожной жандармерии, при любом удобном случае напивается, метает о доме, и какой-нибудь не сварливой и в меру красивой хранительнице очага и если повезет то и о паре ребятишек… он теперь не беден, золота хватит на долго, если с умом им распорядиться… К слову, золота досталось всем участникам экспедиции, не россыпи, но немало и может хватить на несколько лет жизни, если опять же, тратить с умом.
- Профессор! – крикнул Кинт, - профессор! Крей и Волье возвращаются, и похоже добыли мяса.
- Хорошо! – приглушенно раздалось из палатки, - вы занимайтесь милейший, нам нужно еще немного времени, и думаю, нам будет что отметить.
Кинт молча кивнул, перелез через леер и прошел по крыше до машинного.
- Викт, расколи брикет, пойду затоплю печь, на обед будет мясо.
- Мастер Кинт, - высунулся в небольшое техотверстие чумазый парень и протянул жестяную банку с колотым угольным брикетом, - вы осторожнее с этим, прогорит печь и профессор нам с вами устроит.
- Не прогорит, я понемногу, - Кинт забрал банку и пошел обратно, по пути махнув подъехавшим патрульным.
Кинт лишь успел спуститься в вагон и зайдя в свое купе снять бушлат, как на улице гулко бахнуло, заржали испуганные кони… Кинт метнулся к окну и увидел, как профессор, студенты и подоспевшие Волье и Крей с закопченными лицами и одеждой засыпают снегом угол горящей платки, в котором было несколько приличного размера прожженных дыр.
- Все живы, калек нет? – высунулся Кинт в окно.
- Получилось! Мы нашли! – профессор радостно загребал снег и кидал его, - Мы нашли его!
- Что нашли профессор?
- Белый сланец! – профессор перестал швырять снег и повернулся к машине, с гордым видом уперев руки в бока, - это рывок! Кинт, милейший, вы не даже представляете, что произошло!
- Вы чуть не взорвали экспедиционную машину?
- Мы сделали открытие! Правда, реакция еще не стабильна, но это уже вопрос второстепенный!
- Я ничего не понимаю профессор… это хорошо или плохо?
- Это великолепно милейший! – радостно ответил профессор и повернувшись к студентам сказал, - потушили? Молодцы, теперь найдите образцы… их не должно было далеко отбросить, поместите образцы в контейнер, и приберите здесь. На сегодня работы закончены. Дамы, займитесь уже обедом, а я телеграфировать в управление!
Профессор по утоптанной в снегу тропинке поспешил ко входу в машину, а Кинт улыбнувшись поведению профессора закрыл окно.
Втроем тушку разделали быстро, дикая коза невелика размерами. Сделав вырезку мякоти, остальное порубили и уложили в деревянные ящики, уже приспособленные под это на смотровой площадке. После чего Крей отвез подальше от лагеря шкуру, завернутый в нее ливер и остальное, с чего уже не стали срезать мясо, – задобрить рысь, что ходит кругами уже не первую неделю и пугает лошадей. Затем, теснясь в купе-столовой вся экспедиция уселась за стол.
- Коллеги, друзья… - профессор, светящийся, словно медные вентили в машинном, встал с бокалом в руке, - сегодня очень важный день, после которого, скорее всего наше совместное путешествие закончится, но мы сделали то, ради чего все и задумывалось.
- Простите профессор, а ради чего? - уже наткнув на вилку добрый кусок мяса и приготовившись закусывать, поинтересовался Крей.
- Катализатор! – Дакт тряхнул рукой, немного расплескав вино, - я прочел о нем лет двадцать назад в библиотеке университета, точнее не конкретно о нем, а о неком составе из определенных сланцевых пород, который наши предки, сотни лет назад, использовали для усиления реакции… эм… ну не будем вдаваться в подробности. В общем, то, что все мои коллеги считали сказкой историков, в действительности существует! Я телеграфировал о результатах, которых мы достигли и сразу же, заметьте, сразу же получил ответ.
- И что ответили?
- Как всегда, ожидать курьера… они там, в столице, похоже, еще не поняли всего произошедшего, - важно ухмыльнулся профессор, - давайте же выпьем друзья за это знаменательное для науки событие!
Спустя буквально полчаса праздничного обеда, профессор ударился в научные споры со студентами и в фантазии на тему перспективы сегодняшнего открытия, которые охране экспедиции и машинистам были, мягко говоря, скучны. Машинисты, прихватив бутыль и миску мяса, удалились к себе, а Кинт, Волье и Крей, одевшись потеплее, поднялись на смотровую, также прихватив выпивку и закуску.
- На юг поеду… - Крей развалившись на лавке, мечтательно смотрел в белую даль, - домой не буду возвращаться, а на юге, не далеко от столицы, куплю землю, посажу виноградники…
- Виноград на юге хорошо растет, солнечных дней много… только подальше от моря землю покупай, иначе туманы, что для винограда не хорошо, - ответил Кинт.
- Спасибо за совет дружище, - кивнул Крей, - а ты Волье, - что будешь делать?
- Вернусь в столицу, а там уж как управление решит.
- Морес тебя к себе заберет.
- Думаешь? – Волье подлил Кинту вина.
- Да, он говорил как-то в прошлый раз, что ему не хватает помощников.
- Не знаю, - поморщился Волье, - тайная жандармерия, интриги, заговоры… не мое это.
- А ты Кинт?
- В Конинг поеду… кстати отсюда не далеко, неделю, может полторы, если по берегу, а через перевал если и того быстрей.
- А что там делать будешь?
- Неплохо получалось работать механиком, - пожал плечами Кинт, - места там хорошие… а может, как собирался мой приятель Дукэ, вложу деньги в морские перевозки.
- Да уж, с деньгами-то повезло… вот уж не думал, что рыться в земле полезно для кошелька, - сказал Крей, раскурил трубку и с наслаждением выдохнул, - под пули сколько подставлялся за гроши, а тут покопался в земле, и на тебе – состояние.
- Ну ты не обольщайся, - сказал Волье, - самородное золото и песок ты только через финансового распорядителя в ратуше на монеты сможешь поменять, а уж он свою четверть откусит.
- А ювелирам?
- Они же тебя и сдадут… запрещено законом, понимаешь?
- Да знаю я, - с досадой ответил Крей.
- Тех трех четвертей, что у тебя останется, хватит и земли купить и дом построить, - похлопал Волье Крея по плечу, - так что не глупи и не жадничай.
Кинт закашлялся, хватанув на вдохе холодного воздуха, и промочив горло остатками вина, спустился в купе, которое он делил с Волье. Оставив друзей мечтать на смотровой площадке, засыпая, Кинт думал о том, как он уже привык к этим людям… профессор Дакт, студенты, вечно спорящие и вечно занятые своими опытами и разбором образцов пород. Конные разъезды с Волье и Крем, которые честно сказать друг друга лишь терпят, и только в такие моменты как сейчас, то есть изрядно выпив, они могут нормально общаться.
Гул скревера разбудил Кинта рано утром, когда ночь уже отступила, а красный рассвет, обещающий морозный день уже показался на востоке. Кинт быстро оделся, и когда гул стих подошел к окну. Где-то совсем в глубинных, скрытых от всех своих надеждах, Кинт желал увидеть лишь одного пилота… Но от скревера шел полный, будто шар пилот, ежась от пронизывающего на сквозь поднявшегося ветра… профессор и Волье его встречали. Кинт ткнувшись лбом в толстое стекло, немного искажавшее то, что находится снаружи, наблюдал за гостем. Передав контейнер и почтовый тубус для секретной почты, профессор пытался что-то еще говорить пилоту и вроде как приглашая к экспедиционной машине, но тот, вручив ему какие-то бумаги, попрощался и поспешил к скреверу. А затем, снова гул и спустя несколько минут, скревер уже не было видно в небе, по которому словно караван плыли облака, подгоняемые северным ветром.
- Какие новости профессор, - Кинт вышел из уборной с полотенцем в руках.
- Кинт, милейший, капитан Морес передал вам персональное письмо… вот держите, - профессор перебрал несколько запечатанных конвертов, достал самый маленький и протянул Кинту.
- Вы чем-то расстроены профессор? – Кинт взял конверт и положил в карман.
- Финансирование экспедиции прекращено, нам приказано добраться до ближайшего города, где есть управление тайной жандармерии, и сдать им под охрану экспедиционную машину… а мы все, знаете ли, распущены, да.
- В смысле распущены?
- А вот как хотите, так и понимайте, - раздраженно ответил профессор, - новому парламенту наша экспедиция больше не нужна! На завтраке все обсудим, не опаздывайте.

Глава вторая.

Дождавшись, когда все закончат с завтраком, дабы не портить аппетит, профессор прочитал вслух распоряжение научного департамента при парламенте, точнее ту его часть, которая касалась всех участников экспедиции:
«… из соображений целесообразности и экономии средств, департаментом по науке при парламенте принято решение о прекращении экспедиции. Профессору Дакту, подготовить документацию и карты геологических исследований для передачи в архив университета. Капитану Волье, предпринять все меры безопасности для достижения ближайшего населенного пункта, на территории которого есть действующий отдел тайной жандармерии, и передать технику и материальные ценности. Участникам экспедиции выражается благодарность в виде выплат согласно табеля должностей».
- Значит что, все закончилось? – Крей почесал поросшую щетиной щеку.
- Да, все закончилось.
- А что там про выплаты? – снова поинтересовался Крей.
- С пилотом переданы средства для расчета, - ответил профессор, - по прибытии в… эм… Волье, что у нас ближе всего?
- Дастен, там и контора тайной жандармерии есть и железная дорога действует.
- Кстати, в распоряжении сказано, что завтра утром из этого вот Дастена прибудет инспектор тайной жандармерии для нашего сопровождения. Так что, сегодня сворачиваем лагерь, я займусь документацией, а завтра с утра выезжаем.
- Пойду тогда я собираться, - Кинт встал из-за стола, - в Дастене предстоит озаботится санями и купить еще одну лошадь.
- Все же в Конинг? – спросил Волье.
- Да, во всяком случае до весны, а там видно будет.
День для участников экспедиции прошел в суматохе. Собирали лагерь, упаковывали оборудование и крепили все на первом этаже вагона. Профессор и студенты не вылезали из купе и готовили документы к архивации. Механики несколько раз запускали силовую установку и даже проехали несколько метров, проверив трансмиссию. Кинт тоже, все уже упаковал и увязал… по большому счету пожитков не много, ранец да походный баул, единственное, шкатулка с кошельками набитыми монетами и самородным золотом теперь являлось для Кинта очень ценным предметом, который Кинт упаковал на дне ранца.
- В тепле поедешь, или с нами? – спросил Крей, загородив вход в купе.
- С вами, Борт уже обижается… куснул меня на днях… не сильно, вроде как характер показывает.
- Да он у тебя с характером, - согласился Крей, - слушай, а может ты со мной, на юг?
- Нет дружище… я боюсь ехать на юг, слишком много поводов у меня там для того, что бы снова влипнуть в какую-нибудь историю, и вообще…
- Маани?
- И она… слушай, вот что ты пришел? А?
- Эм… ты чего?
- Чего ты лезешь со своими расспросами? Какое твое дело до Маани?
- Ты чего Кинт? – отступил в коридор Крей, - чего ты завелся?
- А чего ты лезешь с дурацкими расспросами?
- Хорошо, - Крей выставил ладони, - ухожу… завтра не проспи в разъезд.
- Не просплю.
Как только Крей ушел, Кинт сел на кровать, расстегнул клапан ранца и достал трубку, громко сопя, повертел ее в руках, набил табаком и закурил. Как же порой достает Крей своей простотой… Вот и теперь… Кинт всеми силами пытается задвинуть мысли о Маани, он уже смирился, почти успокоился, и тут этот бесшабашный Крей со своими расспросами…
- Окно то открой, надымил, - скинув бушлат, Волье уселся рядом, - собрался?
- Да.
- Я с ребятами объехал все кругом, вроде спокойно.
- Это хорошо, значит поедем верхом в колее от колес машины, все легче лошадям.
Ночь Кинт спал беспокойно, то и дело просыпался, вставал и шарахался по вагону. В очередной раз проснувшись, Кинт потрогал радиатор парового отопления – еле теплый, в купе холодно, железная скорлупа машины быстро поглощает тепло и остывает.
- Бездельники, уснули что ли, - Кинт начал одеваться, что бы посетить машинное и отругать дежурного машиниста.
Уже привычными движениями Кинт напялил свою портупею, пошитую умелым мастером, проверил оружие и накинул бушлат.
- Ты куда? – открыл глаза Волье.
- В машинное схожу, совсем распоясались, чуешь, как холодно?
- Сходи, не пристрели только никого, - отвернувшись к стенке и укрывшись одеялом, ответил Волье.
Открыв люк на смотровую площадку, Кинт сразу втянул голову в плечи и задержал дыхание. Сильный ветер и холод, заставляющие проклинать природу в этом ее проявлении, не давали вдохнуть. Кинт держась за поручни, добрался до машинного и пару раз долбанул сапогом в люк.
- Ты нас заморозить решил? – спросил Кинт показавшегося в люке чумазого машиниста?
- Отсекатель заклинило, я в ручную подачу пара регулирую….
- Плохо регулируешь, в вагоне холодно, сейчас профессор начнет зубами стучать и будет потом тебе с утра… а если конденсат перемерзнет?
- Мастер Кинт, стравите конденсат пожалуйста, мне никак не отойти.
- Ладно… сейчас, смотри только, как давление спадет, сразу на первом контуре клапан открой.
- Хорошо…
Услышав приближающийся гул Кинт выбрался из машинного на смотровую и увидел приземлившийся скревер, прозрачный колпак откинулся, пилот вылез на крыло и помог выбраться пассажиру с увесистым баулом. Скревер поднялся в небо и направился на юг, а пассажир помахав Кинту, по колено утопая в снегу направился к экспедиционной машине подняв меховой воротник форменного пальто.
- Профессор, - Кинт открыл люк и громко крикнул, - похоже прибыл сопровождающий инспектор.
- Да да, спасибо Кинт, я слышал.
Уже утро, вагон более – менее прогрелся, Кинт поставив в столовой на печь большой медный чайник вернулся в свое купе.
- Все механики живы? – сел на кровати Волье.
- Угу, - Кинт положил ладони на радиатор, - вот, совсем другое дело… Кстати, окончание экспедиции может и верное решение, машина требует серьезного ремонта.
- Может и верное, - согласился Волье, - я слышал скревер?
- Да, прибыл сопровождающий инспектор.
По корпусу вагона пошла мелкая вибрация, в стороне машинного что-то ухнуло, чихнуло, вибрация прекратилась, и стало доноситься размеренное пыхтение силовой установки.
- Ну вот, запустили… Идем, чайник вскипел уже наверное, позавтракаем и седлать коней уже надо, да и конюшню разбирать еще, - сказал Кинт вставая.
- … вот мастер-инспектор, здесь у нас жилой отсек вагона, - послышался голос профессора.
- Очень интересно, - ответил незнакомый голос.
- Идемте, расположитесь у меня в купе, а потом, если вам интересно, я попрошу старшего машиниста, и он проведет вам экскурсию.
- Очень интересно, но позже, сначала я должен опечатать архив.
- Конечно…
Дверь купе была приоткрыта, и Кинт увидел, как по коридору, в сопровождении профессора, прошел высокий мужчина с баулом за спиной. Инспектор мельком заглянул в дверной проем, встретившись взглядом с Кинтом.
- Что там? – спросил Волье.
- Странный взгляд у этого инспектора.
- А у Мореса, что, не странный? - хмыкнул Волье.
- В том-то и дело, что Морес смотрит так, будто видит тебя насквозь, а у этого стеклянный какой-то взгляд, безразличный.
- То есть, не нравится он тебе?
- Ну, он не девица чтобы нравиться, - ответил Кинт, - но что-то…
- Идем завтракать, дел еще куча, - Волье подтолкнул Кинта в коридор, - ты свои-то глаза видел в зеркале?
- А что с ними не так?
- Все так, все так… идем уже а?
Работы было действительно много. После завтрака вся команда охраны занималась лошадьми и разборкой конюшни. Профессор и его гость, пару раз появлялись на смотровой, затем к ним присоединился старший машинист и повел инспектора на экскурсию.
- Волье, милейший, когда мы сможем двинуться в путь? Хотелось бы дотемна успеть в Дастен, - крикнул профессор со смотровой площадки.
- Через полчаса.
Профессор удовлетворенно кивнул и спустился вниз.
- Крей, ты прости, что я вызверился на тебе вчера, - сказал Кинт, когда они вдвоем тащили длинный рулон ткани снятой с палатки-конюшни.
- Да ладно, сам виноват… знаю же что для тебя Маа… эм… это больная тема в общем, и дернул же бес за язык.
- Ну да…
А через полчаса экспедиция тронулась в путь. Исполинская экспедиционная машина, выпуская клубы пара и шипя, словно проснувшийся дракон из древних легенд, уверенно катила по снегу, продавливая его огромными колесами, и оставляя приличную утрамбованную колею, по которой неторопливо ехали верхом Волье, Кинт и Крей. Двое других охранников ехали в вагоне, их время наступит через три часа.
Спустя пару часов пути машина преодолев небольшую возвышенность, обогнув редкую рощицу, покатившись под горку, поехала чуть быстрее. Кинт обратил внимание что на смотровой площадке показался инспектор, он приветливо помахал охране, осмотрел белые холмы поросшие редким лесом и рощицами в подзорную трубу… вдруг, со стороны силовой установки как-то заскрежетало, лязгнуло, машина замедлила ход и остановилась
Чего это они? – Удивился Крей.
- Похоже поломка, - ответил Кинт, - к тому все шло.
- А чего это он? – снова спросил Крей, показывая рукой на смотровую площадку.
Инспектор перелез через ограждение с небольшим саквояжем и побежал сначала по вагону, потом перескочил кабину механиков и прыгнув в снег, умело кувыркнулся и побежал.
- Что-то происходит, - Кинт дернул из чехла из-за спины карабин и привстал в стременах.
- Крей, ну-ка догони этого инспектора, поинтересуйся…
Инспектор пробежав еще несколько метров рухнул в снег, а через пару секунд произошел взрыв… он был огромной силы, все что успел увидеть Кинт, так это большой кусок обшивки вагона летящий прямо на него, в сопровождении других, более меньших обломков железа изуродованных взрывом…

- … этого добей, - будто из тоннеля, откуда-то издалека донесся чей-то голос, еле различимый для Кинта.
Чуть слышно что-то шлепнуло, потом еще… Кинт тщетно пытался расслышать то, что происходит, но потом Кинт провалился кромешную темноту. Он не мог понять, есть он или его уже нет, жив или мертв, но понимание пришло чуть позже, когда все тело охватила дикая боль. Болело все - голова, живот, грудь. «Значит еще живой» - подумал Кинт и попытался пошевелить рукой и неожиданно для самого себя взвыл диким зверем от боли во всем теле и снова потерял сознание. Спустя какое-то время Кинт снова пришел в себя, было холодно, темно и холодно, а еще было трудно дышать. Что-то тяжелое лежало на нем, Кинт снова попытался пошевелить рукой, что отдавалось болью, но уже терпимой. Стало понятно, что он лежит под снегом придавленный уже закоченевшим трупом коня и куском обшивки.
- Ну-ка, - Кинт попытался грести снег руками, толкаться ногами, преодолевая боль, но привычка выходить в охранение с ранцем за спиной, а также карабин в чехле сыграли злую шутку – ранец за что-то зацепился и не давал выползти. Нащупав на поясе нож, Кинт уже почти поддаваясь панике, часто и тяжело дыша, перед страхом задохнуться, с трудом срезал лямки ранца и ремень чехла и дело пошло. Гребя и отталкиваясь руками и ногами он, наконец-то смог выбраться по грудь из завала, который вполне мог стать его могилой и сделал глубокий вдох, отозвавшийся пронизывающей болью в легких.
- Дьявол! Ммм… - поморщился от боли Кинт и стал осматриваться, потянув из кобуры револьвер.
Развороченной грудой искореженного железа предстал перед ним вагон экспедиционной машины, кругом разбросанные куски обшивки, узлы и агрегаты оборудования, что-то рядом горело. Посмотрев на небо, Кинт понял по расположению солнца, что время примерно обеденное, стянув зубами перчатку, и запустив руку под бушлат, Кинт достал часы и убедился, что верно определил время. Затем Кинт вылез полностью на снег, и встав на четвереньки попытался подняться… земля поехала в сторону и он рухнул на снег, снова испытав дикую боль, особенно в голове. Так, на четвереньках он и пополз, осматривая место трагедии… Никого, никого вокруг, только разбросанные части вагона, и трупы, которые с большим трудом, но можно опознать – по одежде. У Крея не было головы и части плеча, словно кто-то гигантским палашом сёк, потом на глаза попалась конечность… чья-то рука и судя по перстню, это одного из студентов. Кинт ползал на четвереньках вокруг развороченной машины, от тела к телу, или к частям тел. Волье был «целиком», и его точно добивали, размозжив голову. Кусок гнутой железяки лежал рядом. Расстегнув на трупе Волье пояс с кобурой, Кинт сел на колени одел пояс поверх своего, и медленно стал осматривать белую, искрящуюся на солнце и слепящую даль. Никого, только следы пары саней уходят в сторону леса.
- Так… согреться, найти что-нибудь поесть, - Кинт с трудом, опираясь на отломанную стойку штатива какого-то прибора, встал и медленно, борясь сильным головокружением и болью во всем теле, снова пошел вокруг машины. К слову сильно пострадал только вагон, где инспектор вероятно и заложил все то, что было у него с собой в бауле, дабы уничтожить пассажиров одним ударом, кабина кочегаров и силовая установка не особо пострадали, чего не сказать об их обитателях – они были просто зарезаны как свиньи. Побродив около часа, собирая то немногое, что удалось найти, Кинт прихватив свой ранец и карабин забрался в кабину машинистов, насобирал куски угольных брикетов, что не разметало взрывом и набил ими топку…
- От крышки топки будет тепло, уже не замерзну, - начал сам с собой разговаривать Кинт и прислушиваясь к своему приглушенному голосу, - сейчас перекушу, выпью немного настойки и утром, когда полегчает, отправлюсь в Дастен, дам телеграмму Моресу… Угу… Там меня и возьмут, вдруг эти инспекторы там все такие же? Такие же кто, заговорщики или просто бандиты?
Принимать окончательное решение, относительно того, как действовать Кинт все же решил после, как выспится и согреется. Огня не видно, только дым из трубы, и его скоро не будет заметно, уже темнеет и Кинта, если специально не искать никто и не увидит вдалеке от дорог, за холмами поросшими лесом. Допив из помятой медной фляги настойку, Кинт зарылся в принесенное тряпье и закрыл глаза.

Глава третья

Сон не шел, в голове шумело, тошнило, почему-то немела левая и рука и нога. Нет, холодно не было, от крышки топки грело хорошо, запах правда… труба свернута взрывом и тяга не очень хорошая. Чтобы справиться с тошнотой Кинт принял сидячее положение - так полегчало… из памяти всплыл момент, когда его везли на скрипучей провозке в степной корпус, после стычки на посту. Да ощущения схожие и очень знакомы Кинту, и в этот раз досталось посильней, но и Кинт уже не юноша, может поэтому контузия переносится немного легче, правда вот слышно плохо, и эта боль во всем теле отдающаяся после любого движения. Кинт постучал прикладом карабина по железной стенке, чтобы проверить слух – очень приглушенный звук. Наконец тошнить почти перестало, и положив на колени карабин Кинт закрыл глаза, пытаясь вспомнить лицо этого инспектора, но бесполезно, какое-то «серое» лицо, не запоминающееся, а вот глаза, глаза Кинт запомнил и узнает из сотни других глаз. А еще начала накатывать злость, аж до дрожи, до хруста в сжимаемых кулаках… злость на Волье, который, прежде чем позволить профессору пускать этого инспектора, должен был проверить его жетон, злость на себя самого. Ведь заподозрил что-то, почему не прислушался? Потому что расслабился и мозги заплыли жиром за время экспедиции… Так, коря и упрекая в случившемся себя в первую очередь, Кинт все же уснул, перед этим еще несколько раз открывая глаза и глядя через люк кочегарки на звезды в темном небе.
Проснулся Кинт от озноба, колотило, так что зуб на зуб не попадал. Топливо прогорело, собрав все куски раскрошившихся топливных брикетов, что еще оставались в развороченном взрывом железном ящике, закинул все в топку. Затем подгреб на себя тряпье и хотел было снова погрузиться в сон, но вдруг заметил мелькание света, который хорошо отражался от искрящегося наста. Плотней прижав дверцу топки Кинт сев на колени прильнул к щели в покореженной обшивке кабины… Три собачьих упряжки остановились у взорванной машины, освещая все кругом дорожными фонарями кочевники спрыгнули с саней, о чем-то поговорили, разожгли факелы и стали ходить кругами у машины, собирая все подряд и рассматривая. «Три… четыре… шесть… восемь» - посчитал Кинт про себя гостей, левой рукой попытался достать из-под мышки пистолет, но бросил эту затею – все еще онемевшая рука плохо слушалась и было не понятно как крепко Кинт держит ей оружие. Хорошо, два револьвера справа в кобурах – двенадцать, плюс пистолет в правой же руке – еще восемь… расстояние такое, что почти рукой дотянуться можно… Кинт замер и почти не дышал.
Тем временем кочевники, радостно переговариваясь, занимались мародерством, вот один подобрал останки чьей-то ноги, что-то сказал отчего все засмеялись и бросил ногу собакам. Те сразу кинулись ее рвать. Кинт не слышал рыка животных, да и речь кочевников воспринималась как некое приглушенное бубнение… плохо, очень плохо. Вот двое из кочевников полезли на машину, что-то комментируя тем, что остались внизу, снова смех… вот, смех уже слышно, - все больше Кинт напрягал слух. Со стороны вагона, на который влезли двое, к собакам полетела еще одна конечность… что точно не разобрать, но собакам понравилось, и они жадно огрызаясь друг на друга кинулись к очередной подачке. Те, что забрались на разрушенный взрывом остов вагона, приближались к кабине кочегарки… Кинт, зацепив целик за пояс, с силой протащил пистолет вниз досылая патрон, затем сунул пистолет за пояс, достал револьвер, взвел курок и попытался поудобнее сесть и занять позицию для стрельбы. Нога не слушалась, и Кинт зацепил ей какую-то железяку, которая предательски звякнула. Двое застыли на развороченном вагоне и начали светить фонарями кругом, вскинув оружие… все, медлить нельзя…
Сделав три выстрела и свалив ими только одного кочевника, Кинт закипая от злости на свое состояние, свалился на железный пол кочегарки, переполз в другой угол, выглянул и разрядил револьвер во второго кочевника, тот дернулся, согнулся и сорвавшись полетел вниз. Сразу же по кочегарке заколотили выстрелы, по кабине шарили лучи фонарей. Кинт на четвереньках прополз в дыру в стене и спрятался в образовавшейся нише из покореженной обшивки.
- Там в кабине! Там кто-то есть, – крикнул кто-то хриплым голосом, совсем рядом, внизу, - Таш, идем со мной, проверим.
Кинт достал второй револьвер и тихо, не дыша взвел курок и согнулся так, чтобы заглянуть в щель снизу… Вот, двое, один остался внизу и светит фонарем, а второй полез на машину.
Бах! – тот, что стоял с фонарем обмяк и рухнул на снег… Бах! – тот, что карабкался на машину, полетел вниз, но Кинт в него не попал, тот просто испугался близко грохнувших выстрелов и упав на железяку головой отключился. Протискиваясь в темноте меж кусков искореженного металла, Кинт вылез из своего убежища, вернулся в кабину, забрал карабин и перебравшись на металлический мостик что идет вдоль топки, прополз по нему до конца, а потом прыгнул на снег и перекатился за переднее колесо. Тем временем четверо оставшихся кочевников отбежали к саням и спрятавшись за ними, что-то крича продолжали стрелять по кабине кочегарки. Кинт приложился к карабину, прицелился… «Дьявол!» - прошипел он, торчащие из-за саней головы кочевников в мохнатых шапках сливались, двоились… перед глазами все плыло, сделав глубокий вдох, затем выдох Кинт все же выстрелил, затем еще и сразу перекатился на другую сторону огромного колеса. Собаки одной из упряжек рванули в темноту а один из кочевников прыгнул на другие сани и что-то выкрикивая заставил собак двинуться с места, второй хотел присоединиться к нему, но грохнул выстрел, затем второй, третий…
Сани понесли мертвого погонщика в заснеженную темноту. Кинт хотел пристрелить пришедшего в себя стонущего кочевника, но посмотрел на сани и передумав связал, отвесил ему увесистую оплеуху и с оружием наготове подошел к оставшимся саням, собаки в упряжке начали скалиться и рычать…
- Порычите мне! – Кинт сам рыкнул как зверь и пнул одну из собак, та заскулила, остальные притихли, и прижимая уши стали провожать взглядом нового хозяина. Кинт на всякий случай привязал сани веревкой к большому куску обшивки вагона, затем, обойдя место скоротечного боя с фонарем в руках, собрал трофеи, потом забрал свои вещи и тоже сложил их на сани, так же нашелся ранец Крея. При свете трех горящих факелов картина была угнетающая – ночь, развороченная взрывом экспедиционная машина, трупы, пятна крови на снегу, мусор, куски обшивки… Кинт стоял среди всего этого и шарил фонарем, в надежде найти еще, что-либо нужное, а три его тени зловеще плясали на снегу.
Кинт сидел в санях забравшись под вонючие шкуры и обложившись трофейным оружием. Кочевник погоняющий собак периодически оборачивался и зло смотрел на своего пассажира.
- Что, не случалось самому быть добычей? – спросил Кинт и посмотрел вокруг, на окружающую их заснеженную целину, - имя есть у тебя?
- Зачем тебе мое имя? Все равно ведь, когда закончится путь ты меня убьешь.
- Не хочешь как хочешь, - хмыкнул Кинт, - тогда буду называть тебя «вонючка». И почему тут все так воняет?
Кончевник ничего не ответил и смотрел вперед. Сани уже далеко уехали от места взрыва, Кинт посмотрел на небо и сощурился, зимнее солнце было очень ярким и отражаясь от снега нещадно било по глазам.
- Собак надо кормить, и дать им отдохнуть, - повернулся Вонючка, - иначе далеко не уедем.
- Вон в ту рощу сворачивай, там остановимся, - ответил Кинт, указав стволом карабина на холм невдалеке, - как раз время обедать.
Но полноценно пообедать не получилось, не смог Кинт ничего в себя запихнуть толком, после того как посмотрел на кормление собак. Вонючка, со связанными ногами, прошелся вдоль упряжки и извлекая из мешка куски мороженного мяса раздал его собакам, а куски эти еще на рассвете были целыми кочевниками, хоть и мертвыми, разделку которых Кинт поручил Вонючке. Кинту пришлось довольствоваться лишь куском сыра и сухой лепешкой, запив это все каким-то не крепким алкоголем из трофеев. Вонючка же отсутствием аппетита не страдал и уплетал некое жирное месиво из котелка с закопченным дном, что был в мешке с провиантом в санях. И собаки, расправившись с едой, чутко дремали свернувшись на снегу и прижавшись друг к другу.
Оглядывая редкие деревца вокруг небольшой поляны, Кинт вспомнил про письмо от капитана Мореса, что передал пилот скревера профессору, покопался в кармане и достал помятый конверт…
«Здравствуйте Кинт, времени мало, пилота, что отправляют к вам, удалось перехватить в последний момент, поэтому в двух словах – после получения сообщение о вашей находке, меня сразу отстранили от курирования экспедиции. Слышал что все материалы, переписки и карты сразу передали в архив тайной жандармерии, а вам приказано свернуть экспедицию. У меня плохие предчувствия, учитывая политическую обстановку в терратосе и грызню между гильдиями. Берегите себя Кинт, будьте внимательны. И еще, если не найдете себе применения, то такие люди как вы и Волье мне бы пригодились в работе.
Морес».
- Да уж, - вздохнул Кинт, убрал конверт и еще раз огляделся кругом, - Ну что Вонючка, пора ехать.
- Мне бы… - кочевник морщился и держался за живот.
- Приспичило что ли?
- Угу…
- Чудак, наелся помоев, теперь живот у него скрутило… иди, только без глупостей, не дальше того куста вороньей ягоды.
- А ноги? – кочевник соскочил с саней, показав на веревки.
- Так дойдешь… давай уже иди, а то передумаю и в штаны будешь гадить, хотя чую вашему брату и это не впервой.
Часто переступая, от деревца к деревцу кочевник побрел к кусту, где остановился и причел…
- Ачи! Ачи! – громко крикнул кочевник из кустов, а потом еще и пронзительно свистнул.
Собаки рванули сани так, что Кинт чуть не слетел, и понесли набирая скорость. Мимо мелькали стволы деревьев и кустарник, сани подпрыгивали на кочках… не имея ни малейшего понятия как остановить собак, Кинт перепробовал все и кричал, тянул и дергал толстую веревку, к которой были привязаны восемь больших и лохматых собак. Несколько раз сани бились по касательной о стволы деревьев, подпрыгивали на запанных снегом корнях, пару раз что-то хрустнуло в конструкции саней. Наконец-то упряжка вырвалась из рощи и понесла через целину к другому холму, на котором начинался плотный хвойный лес который просматривался до самого горизонта. А собаки словно взбесились, и несли сани к какой-то ведомой только им цели. Кинт нашел самый простой способ в данной ситуации – он достал пистолет и начал стрелять по собакам… единственная оставшаяся собака, рычала, скулила и пыталась волочь сани.
- Как взбесились твари, - сказал Кинт и пристрелил последнюю собаку.
Облегченно выдохнув, Кинт сел на край саней, огляделся и перезарядил оружие.
- Вот же Вонючка! – сплюнув на снег Кинт закашлялся.
Выходка кочевника для Кинта стала загадкой, хотя, быть может он заметил в роще какой-то знак, который кочевники оставляют друг другу, а может просто, думал что таким образом удастся скинуть Кинта с саней, а потом… а потом неизвестно что, в общем, непонятно что на уме было у Вонючки. Как бы там ни было, идти искать кочевника, в роще на холме в паре тысяч шагов, у Кинта не было ни малейшего желания, до леса гораздо ближе идти. Кинт встал, достал из ранца подзорную трубу и осмотрел весь горизонт вокруг – никого, только белое заснеженное безмолвие. Решив, что сидеть посреди белой степи мишенью плохая мысль, Кинт пытался волочь сани кочевников, но это оказалось плохой идеей – слишком тяжелы, тогда он стал собираться, а спустя час, уже достиг окраины леса, волоча за собой на веревке замотанные в шкуры ранцы, свой и Крея, оружие и еще кое-что из трофеев. Пройдя еще немного вглубь леса, Кинт решил остановиться и все же поесть горячего, мороз крепчал и это еще не вечер, а ночью будет холоднее. Найдя неплохое место за поваленным стволом старого дерева, Кинт наломал сушняка, развел костер и плотно набив котелок снегом, поставил его на огонь, а пока растопится, можно соорудить нечто вроде саней для своего «багажа».
Бросив в кипящую воду куски порезанного вяленного мяса из запасов Крея и горсть крупы, Кинт еще немного повозившись изготовил из срубленных жердей нечто среднее между волокушей и санями и принялся за ревизию. Высыпав на шкуру содержимое ранца Крея, Кинт переместил в него все из своего ранца, лямки которого он испортил, выбираясь из-под снега. В ранце Крея обнаружились припасы еды на сутки, кое какая медицина, патроны, в общем, все то, что обычно брал с собой жандарм дорожной стражи на суточное патрулирование.
Кинт шел по лесу до тех пор, пока не появился риск остаться без глаз, то есть выколоть их ветками в темноте. Был с собой масляный фонарь, но зажигать его ночью небезопасно. Присыпав снегом свой груз, Кинт забрался на дерево, прихватив карабин, пару шкур и веревку, обвязавшись которой он неплохо устроился на толстой ветке в трех метрах над землей и согревшись под шкурами, уже не обращая внимания на вонь от них, уснул.

Глава четвертая

Проснулся Кинт на рассвете, сразу же, как только солнце чуть поднялось над горизонтом и тронуло веки первыми лучами сквозь ветви деревьев. Крепко сжав карабин Кинт открыл глаза и огляделся – никого, только чириканье и посвистывание ранних лесных птах начинало распространяться по лесу. Спина и ноги затекли, да и левая рука еще не очень хорошо слушается. Кинт сжал кулак, онемение еще ощущается, хоть уже не тошнит и не кружится голова, но в целом чувствуется, что состояние поганое. Распутав узлы, Кинт начал спускаться, но не удержался и с забористой бранью полетел вниз, где распластался прислушиваясь к лесу. С трудом поднявшись на ноги, некоторое время еще постоял, ожидая постороннего в лесу звука, но ничего - дикие места. На торчащем из-под снега плоском валуне Кинт развел огонь, и повторил вчерашний обед, то есть жидкую кашу с вяленным мясом. Позавтракав и наблюдая как две черные белки подбираются к выплеснутым у ствола дерева остаткам каши, Кинт выкурил трубку, вспоминая куски карты что видел у профессора, затем обвязал вокруг пояса веревку и двинулся на дальше, не север. Если все правильно запомнил, и если сохранить темп, то к вечеру завтрашнего дня будет река, параллельно которой идет старая дорога, а параллельно ей проложена железная дорога, та самая, что ведет в Конинг.
Кинт шел весь день, сделав лишь пару привалов, чтобы немного отдохнуть. Лес становился плотнее, деревья толще и выше, а звуки, доносившиеся из леса больше пугали и заставляли настораживаться. Вспоминая юношеские приключения на волчьем промысле, Кинт все меньше хотел встречаться с хищниками на одной тропе, из-за этого, он даже потратил некоторое время, чтобы достать из ранца пехотный револьвер, перезарядить его и уже с ним за поясом продолжить путь. Начало смеркаться и Кинт приступил к поиском подходящего места для ночлега. Но заметив заячьи следы у кустарника с объеденными стеблями, тут же сделал несколько силков и расставив их по трое, уже в темноте доел остатки сыра и завернувшись в шкуры уснул у поваленного ветром старого дерева, периодически пугая ночной лес своим кашлем, отчего просыпаясь, сам испуганно прислушивался к ночным звукам леса, отбиться от стаи волков в одиночку нет никакого шанса, а волчьи следы попадались…
Раннее утро, и запах свежезаваренного зайца, Кинт то и дело тыкал ножом в тушку отодвигая мясо и проверяя готово ли, но голод взял свое, и он не дождавшись полной готовности, обжигаясь, начал рвать зубами тушку, при этом озираясь по сторонам и косясь на прислоненный к стволу дерева карабин. Но вдруг, Кинт услышал гудок паровоза, далеко, да и эхо разносило звук по лесу. Кинт замер впившись зубами в заячью ногу и прислушиваясь – далеко, но уже радует, что не ошибся в направлении и память не подвела. Завернув пол заячьей тушки в нательную рубаху и сунув сверток в ранец, Кинт поднялся и продолжил путь.
Лес кончился неожиданно, настолько, что Кинт еле удержался, чтобы не слететь вниз, с обрывистого берега широкой реки. Усевшись в сугроб, Кинт достал подзорную трубу и осмотрел открывшуюся перед ним картину – широкая, больше сотни шагов река скованная льдом, за ней пологий берег, потом дорога на которой, почти у горизонта виднеется пост корпуса охраны дорог, а дальше небольшая насыпь железнодорожного полотна. И река, и дорога и железнодорожное полотно повторяли друг друга, пролегая по узкой долине.
- Заночую на посту, - сказал Кинт, и порадовался, что слух к нему вернулся, свой голос он услышал уже привычным, а не как предыдущие несколько дней, будто сквозь вату. Осторожно спустившись с обрывистого берега, Кинт почти бежал к посту, он боялся не успеть дотемна, но напрасно, на закате он уже разводил огонь на выложенным много лет назад кострище из камня.
- Если я правильно помню, то состав прибывает в Конинг раз в неделю, - вслух размышлял Кинт устроившись на деревянной лежанке, почерневшей от времени, - звук паровоза я слышал вчера, значит ждать еще шесть дней.
Идти пешком у Кинта не было уже ни сил, не желания. Дрова в посту были, дорога старого тракта не расчищена и на ней нет никаких следов, значит его никто не побеспокоит. Северо-восток, тут так, на зиму жизнь замирает, лишь производство связанное с деревообработкой заставляет гонять в Конинг составы с грузовыми платформами, а за одно один или два пассажирских вагона. Выставив у кострища все припасы, Кинт прикинул, что неделю он вполне продержится, только бы кочевники не побеспокоили. Кинт потянул с волокуши связанное веревкой трофейное оружие – три винтовки и один многозарядный кавалерийский карабин. Винтовки однозарядные, зарядив каждую Кинт приставил из к каменной кладке поста, кавалерийский карабин, видавший виды и с запасом патронов в двадцать штук тоже был приготовлен, и свое оружие Кинт неоднократно проверил. Уже стемнело, и раскидав угли, Кинт снова завернулся в шкуры, подложил под голову ранец и закрыл глаза.
На утро Кинта разбудил паровозный гудок, он доносился с востока, то есть со стороны Конинга.
- Интересно, - Кинт присел на колени и приложился к подзорной трубе, - значит, теперь составы ходят чаще…
Состав, с пятью грузовыми платформами, гружеными лесом и с одним пассажирским вагоном, на приличной скорости пронесся в мимо поста, точнее почти в тысяче шагов от него.
- И как я на него попаду? - сказал вслух Кинт, отложил подзорную трубу, оглядел окрестности и стал раздувать угли.
Позавтракав, Кинт снова прильнул к подзорной трубе. Чуть восточнее поста, железная дорога проходила по краю небольшой рощицы и план созрел – ждать состав в той роще, устроив завал на путях.
К вечеру Кинт изрядно умотался, рубя палашом ствол дерева, чтобы он упал на пути. Устроив лежанку рядом с насыпью полотна в плотном кустарнике Кинт увязал все свои пожитки – ранец, и большой баул. Теперь осталось дождаться состава, когда он притормозит и можно будет забраться на платформу. Ждать пришлось до утра следующего дня и Кинт чуть не проспал, из сна его резко вырвали шипение пара и крики людей убирающих ствол дерева с путей. Моментально проснувшись и приняв вертикальное положение, усевшись на колени, Кинт выглянул из-за куста и увидев, что пути свободны а паровоз пыхтя начинает движение, накинул ранец, схватил баул и утопая в снегу по колено, высоко поднимая ноги побежал к насыпи. Состав разгонялся и Кинт тоже прибавил скорость, мышцы на ногах мгновенно забились, начала кружиться голова и Кинт, собрав всю волю и силы сделал решающий рывок. На последнюю платформу груженую углем полетел сначала баул, а потом и Кинт, тяжело дыша он перевалился через невысокий борт платформы и распластался на куче угля, с облегчением выдохнув и закрыв глаза. Так он пролежал до тех пор, пока холод от кучи угля не начал подбираться к костям. Отвязав от баула скрутку из двух шкур, Кинт более-менее разгреб кучу, улегся теперь уже поудобнее и уснул.
- Эй, ты! – кто-то бесцеремонно пихнул Кинта в спину и послышался звук взведения курка, - а ну, вылезай!
Кинт сел, соображая и фокусируя взгляд на двух фигурах возвышающихся над ним.
- Не, это не кочевник, - сказал высокий мужчина в форме городового, который уже прибрал к рукам чехол с карабином и направил на Кинта револьвер.
- Парень, ты откуда взялся тут? – спросил второй, полный мужчина, судя по мундиру, машинист, - беглый что ли? С каторги?
Кинт откинул шкуру и двое сразу отступили, увидев два пояса с револьверами и пистолет, заткнутый за голенище сапога. Городовой попятившись чуть не поскользнулся на куче угля.
- Я оплачу проезд, - сказал Кинт, снял перчатку, достал кошелек, выудил из него золотой и протянул машинисту, - достаточно?
- Более чем, - хапнул монету машинист и косясь на арсенал Кинта добавил, - тогда у меня к тебе нет вопросов парень.
- У меня есть… давай, сбрасывай весь свой арсенал и пойдем, побеседуем.
Кинт осмотрелся и улыбнулся, наконец-то увидев знакомые места – маленькое депо, лесопилка, внизу у замерзшей бухты, повторяя изгибы береговой линии расположился городок Конинг.
- Давай так, я сейчас сначала в «Пятое колесо» к Дукэ, отосплюсь, приведу себя в порядок, а завтра с утра сам к вам зайду, договорились?
- Эм…
- Управление жандармерии в ратуше?
- Да…
- Вот мой жетон гражданина, - Кинт расстегнул ворот бушлата и потянул шнурок на шее, - я не кочевник, не беглый… просто попал переделку.
Городовой подошел ближе, убирая в кобуру револьвер и посмотрел на жетон.
- Кинт Акан, - прочитал городовой, - что ж парень, тогда я тебя сам провожу к Дукэ и попрошу его присмотреть за тобой до завтра.
- У ж в этом я не сомневаюсь, - Кинт сбросил на перрон ранец и баул, следом спрыгнул и сам, - он присмотрит.
Тут у Кинт закружилась голова, он пошатнулся и схватился за платформу.
- Ты чего?
- Потрепало немного и устал…
- До станции дойдешь? Там неверное еще не все сани разъехались.
- Дойду, - Кинт надел ранец, подхватил баул и протянул руку за карабином.
- Да я понесу, - сказал городовой, - пошли.
Кинт, городовой и машинист пошли по перрону, дойдя до кирпичного пакгауза с почтовым отделением и телеграфом Кинт остановился.
- Телеграф работает?
- Да, - кивнул городовой.
- Я зайду.
- В таком-то виде?
Кинт подошел к оконному стеклу почтовой конторы и посмотрел на свое отражение.
- Ладно, завтра.
У станции стояли единственные сани, возница, опершись на оглоблю гладил лошадь по гриве и наблюдал за представительного вида мужчиной в длинном пальто почти до пят, меховой шапке и эмоционально размахивающим тростью, он спорил о чем-то с проводником вагона.
- Я пойду пожалуй, - сказал машинист и направился к спорящим.
- Маар, ты свободен? – окрикнул городовой возницу.
Маар повернулся и ответил:
- Как сказать Шарт, жду, когда вон тот господин, наговорится уже и может быть соизволит поехать куда-нибудь.
- Я соизволю быстрей, - Кинт опустил баул на сани, - цена та же, пара медяков?
- Угу, - Маар скептически осмотрел потенциального пассажира, вонючего, грязного, заросшего, в разодранном и прожженном в нескольких местах бушлате, но вооруженным, словно на войну собравшийся.
- Что, думаешь? Могу сверху еще пару медяков накинуть за испачканную накидку, – Кинт положил на сани ранец, повернулся к Маару и подошел ближе.
По лицу Маара медленно поползла улыбка, он даже чуть присел от удивления.
- Кинт! Ты что из плена кочевников сбежал? – Маар сделал шаг на встречу и шибанул протезом по плечу Кинта, выбив при этом угольную пыль, - а я ведь говорил Дукэ что ты вернешься!
Кинт поморщился и зашипел.
- Ох, прости, ты ранен? Давай полезай в сани.
- Так вы знакомы? – подал голос городовой.
- Еще бы! А откуда ты его привел?
- С угольной платформы сняли с машинистом. Так что, доставишь его к Дукэ?
- Доставлю Шарт, не волнуйся.
- Хорошо, - городовой бросил к баулу карабин и сказал Кинту, - тогда я не поеду с вами, раз у машиниста к тебе нет претензий, а Маар и Дукэ тебя знают, то и у меня в принципе тоже… только вот я инспектору обязан доложить, а у него могут возникнуть вопросы.
- Будут вопросы, найдет меня у Дукэ, - ответил Кинт.
- Ты не в розыске? – повернулся к Кинту Маар, когда сани уже катили с горки в сторону города.
- Нет Маар, с законом у меня уже давно нет проблем… но вот мое появление здесь не хотелось бы предавать огласке, и еще, сейчас приедем, я напишу записку, а ты вернись пожалуйста на станцию, и дай телеграмму в столицу, все точь-в-точь как записке.
- Кинт, дружище! – хмыкнул Маар, - не меняешься, у тебя опять проблемы?
- Очень может быть, вот это я и хочу выяснить.
- Ничего, если с законом все нормально, то на счет остальных проблем – забудь. Мы тут их по-свойски решим.
- Боюсь не получится, забыть, - улыбнулся Кинт и устроился поудобнее в санях, - на дорогу смотри, курей передавишь.
Уже вечерело, окна центральной улицы Конинга светились теплым желтым светом, уже зажгли фонари. Кинт облегченно вздохнул и улыбнулся, Конинг, зимний Конинг – ни кто никуда не спешит, половина мужского населения на охоте, другая половина просиживает у Дукэ и ли в другом питейной заведении. Тишина и покой, только весной, когда прибудут сезонные рабочие и город оживет, а сейчас он в зимней спячке. «Самое лучшее место и время, пересидеть и все обдумать» - подумал Кинт и задремал.
- А ну бездельники похватали вещи с саней и несите в комнату! – сквозь дремоту услышал Кинт знакомый голос.
Кинт открыл глаза, сани уже стояли у «Пятого колеса», а от ресторанчика спешит Дукэ подгоняя своих племянников.
- Ох… поморщился Дукэ, - ты что, из преисподней?
- Почти, - улыбнулся Кинт, выбрался из саней и протянул руку Дукэ, - ну здравствуй.
- Здравствуй, - не брезгуя, Дукэ крепко обнял Кинта, - как же я рад, что ты вернулся! И Маар сказал, что у тебя теперь все нормально с законом?
- Да Дукэ, все нормально… я тоже очень рад тебя видеть.
- Эх! – Дукэ хлопнул в ладоши и растер, - тогда сегодня на ужин оленина! И я хочу услышать твою историю, с момента как мы с тобой попрощались. Что-то мне подсказывает, что будет очень интересно ее услышать.
- Я не знаю, чего я хочу больше, есть, спать или отмыться.
- Понятно, тогда так – сначала приводи себя в порядок, потом отправлю одного из бездельников к тебе с ужином, он принесет… поешь и ложись, вид у тебя конечно… А оленина и рассказы значит на завтра.
- Да, такой вариант меня больше устраивает, на ужин бы похлебки какой пожирней, - устало улыбнулся Кинт, - и вот еще, мне бы одежу чистую.
- Идем… все сделаем сейчас, кстати, твоя комната свободна.

Глава пятая.

- Кинт… Кинт, я ужин принес, - Мок, рыжий парень, один из племянников Дукэ, осторожно толкал в плечо задремавшего после ванны в кресле Кинта.
- Угу… Спасибо Мок, - Кинт проснулся и встал, кутаясь в чистую простынь он перешел к столику у окна и посмотрев на Мока сказал, - вот ты вымахал-то!
- Ну… я не очень, а вот Гани, он вообще отъелся, - скромно улыбнулся Мок, - с кухни же не вылезает, а я у дядюшки Дукэ так, на побегушках… принеси, подай, сходи…
- Ага, и «бездельники» ваше второе имя, - засмеялся Кинт, - куда бы он без вас.
- Ой! Я это, совсем забыл…. Сейчас одежду принесу.
- Да, пожалуйста, а то прохладно в простыне.
Горячая и жирная похлебка на баранине с добрыми кусками мяса перекочевала из большой миски в желудок Кинта с невероятной скоростью. И теперь, отхлебывая ароматный травяной чай, Кинт отогрел небольшой участок на замерзшем стекле окна, рассматривал улицу. Уже поздний вечер, вдоль улицы горят редкие газовые фонари, почти нет прохожих. У коновязи пара оседланных коней, и похоже сани Маара. Закончив ужин, Кинт прошлепал босыми ногами по полу, на котором лежала шкура пещерника – здоровая хищная зверюга, обитающая в основном в горах, но зимой, в поисках добычи спускающаяся в леса предгорий. В углу лежала сваленная в кучу, и источающая ужасный запах одежда и снаряжение. Кинт присел, и стал проверять не осталось ли что в карманах. Отбросив на кресло два пояса с револьверами, портупею с двумя пистолетами и магазинами к ним, штык, палаш и нож, Кинт завернул всю свою одежду в бушлат.
В дверь пару раз постучали, она приоткрылась и показалась рыжая шевелюра Мока.
- Вот, одежду дядюшка передал.
- Спасибо, на кресло положи, и скажи, прачка еще действует?
- Да.
- Отнесешь?
- Конечно.
Переодевшись в чистое нательное белье, Кинт задул лампу, сунул один из пистолетов под подушку, залез под одеяло и даже застонал от удовольствия, всем телом ощутив тепло домашнего уюта.
Грохот с улицы совпал со скрипом двери, Кинт вскочил, смачно лязгнул затвор…
- Да парень, - покачал головой Дукэ, - смотрю нервы ни к черту у тебя.
От неожиданной побудки и резких движений у Кинта закружилась голова, он опустился на постель отложив пистолет.
- Доброе утро Дукэ.
- Обед уже, - Дукэ присел на мощный деревянный табурет, - смотрю и со здоровьем у тебя тоже не лады.
- Последствия контузии…
- Ого! Где это угораздило?
- Долго рассказывать.
- Я не тороплюсь… но вот Маар вчера по твоей просьбе телеграмму дал, а сегодня с утра прибежал взмыленный инспектор с двумя жандармами и назвал тебя господином Аканом…
- Чего? – одел штаны Кинт и начал наматывать чистые портянки.
- Ага, - хмыкнул Дукэ, - он распоряжение из столицы получил, что-то вроде сдувать с тебя пылинки, охранять и ждать прибытия важного чина из тайной жандармерии, какого-то капитана по имени Морес. Знаешь такого?
- Знаю, - Кинт влез в толстый шерстяной свитер с воротником под горло, поверх портупею с двумя пистолетами и овчинную безрукавку сверху, - и очень рад, что именно Морес прибудет… когда кстати?
- Завтра с утра, или к обеду… как погода будет. Ну что, обедать? Оленина уже почти готова.
- Идем, нормальной еды неделю не ел.
Кинт в сопровождении Дукэ вышли в ресторанчик. Посетителей было не много, среди них инспектор жандармерии, он сидел за столиком у окна, за соседним столиком сидели двое напряженных жандарма. Увидев Кинта инспектор встал и набрав воздуха в легкие, хотел было открыть рот, но Кинт приложил к губам указательный палец, и кивком пригласил его присесть за стойку.
- Господин Кинт Акан, - негромко начал инспектор, - я получил распоряжение организовать вашу охрану.
- А я вас помню, - улыбнулся Кинт принимая, от Дукэ тарелку с двумя ароматными кусками мяса.
- Мы встречались?
- Да, один раз, но вы меня вряд ли запомнили.
- Постойте… - задумался инспектор, - Кинт Акан! Точно! Я получал документы о прекращении вашего розыска по ложному обвинению. А еще вы ускользнули из Конинга прямо у меня под носом.
- Точно, - кивнул Кинт, отхватил ножом кусок мяса и отправил его в рот, а прожевав добавил, - насчет охраны, если уж вы получили такое распоряжение, то ее не должно быть видно, и те двое жандармов за столом пусть переоденутся и не таращатся так на меня.
- Хорошо, я сейчас распоряжусь, а пока их нет, сам побуду с вами, - ответил инспектор.
- Тогда присаживайтесь за свободный столик инспектор, Гани сейчас принесет вам обед, - сказал Дукэ.
Сидя за стойкой, Дукэ и Кинт молча пообедали, потом упитанный юноша по имени Гани, второй племянник Дукэ, поставил на стойку две высоких глиняных кружки с пивом.
- Ну что, я готов слушать, - Дукэ стер пену от пива с усов и косясь на Кинта, стал набивать трубку.
- Тогда слушай…
Рассказ был долгим и подробным, Кинт и Дукэ переместились в подсобку, куда Гани уже три раза приносил по паре пива. Кинт конечно упустил многие неприятные для него самого подробности, так же не проронил ни слова о Маани. Но в целом Дукэ устроила история Кинта, он догадывался, что многое не договорено, но уточнять не стал…
- Да уж, помотало тебя дружище, - Дукэ отпил пива и улыбнувшись добавил, - а еще ты везучий сукин сын!
- Не без этого, - также улыбнувшись, ответил Кинт, - а еще если бы не мои друзья, то на одном везении я бы не выкарабкался.
Из зала донесся шум и разговоры на повышенных тонах, Дукэ и Кинт выглянули из подсобки…
- Дукэ! Ты где мерзавец? Где ты прячешь моего мальчика! – старик Ллодэ стоял посреди ресторана, в шубе с высоким воротником, опираясь на трость и размахивая зажатой в руке шапкой, рядом стоял Маар, и увидев Кинта виновато улыбнулся и пожал своими широкими плечищами.
- Он уже давно не мальчик, Ллодэ, - Дукэ вышел и пригласил его в подсобку вместе с Мааром, - и хватит уже кричать, переволнуешься и опять тебя удар хватит. Мок, помоги Ллодэ раздеться.
- Мужчина! – старый вояка сначала тряс Кинта за плечи, рассматривая его лицо, а потом крепко обнял, - я так рад тебя видеть сынок!
- Я тоже рад Ллодэ, - ответил Кинт, - ну присаживайтесь, выпьем за встречу.
- Он приехал на станцию за посылками, - пояснил Маар, кивнув на Ллодэ, - заболтался с городовым, а тот ему и рассказал о неком Кинте который прибыл на угольной платформе в город и которого я увез к тебе. Так он чуть трость об меня сломал…
- И сломал бы! – буркнул Ллодэ, - два раза мы с тобой вчера виделись, а ты не сказал же мне ничего стервец!
- Ллодэ, это я попросил Маара не особо распространяться о моем появлении в городе.
- Так Маар сказал, что тебя оправдали по всем тем обвинениям и больше не ищут.
- Не уверен… Теперь меня могут искать по другой причине.
- По какой же?
- Наверное, потому что остался жив и много знаю.
- Ну, значит ты все такой же Кинт, - улыбнулся Ллодэ, - все приключения ищешь.
- Скорее они меня. Что ж, за встречу! - Кинт поднял кружку.
Ужин затянулся. В ресторане, кроме двух переодетых жандармов, играющих за столиком у двери в кости и собственно Ллодэ, Маара, Кинта и Дукэ, больше никого не было. На Конинг опустилась северная, холодная ночь и поднялась метель, наметая новые сугробы в и так укрытом толстым снежным одеялом городке.
- А что с твоей задумкой по поводу барж и организации перевозки грузов морем? – поинтересовался Кинт у Дукэ.
- Пока никак… Позапрошлую зиму на промысел не ходил, не было еще, в прошлую не так удачно поохотился и взял мало шкур, а в эту зиму не пошел, надо было ремонт делать в заведении. Нет, сбережения кое-какие конечно есть, Маар вот в долю просится и готов вложиться, но все равно, аренда пристани, строительство конторы и покупка хотя бы двух барж, даже не новых это большая сумма.
- А меня возьмешь в долю? – Кинт посмотрел на Дукэ, - много не хватает для начала?
- Кинт ты пьян, - рассмеялся Дукэ, - сейчас еще начнешь уговаривать нас ограбить почтовый вагон.
- Не понял?
- Знаешь сынок, - начал Ллодэ, - мне Бар присылал пару писем… Ну я вот с Дукэ поделился тем, что в них написано.
- Да, не очень я с ним хорошо расстался, - вздохнул Кинт, - он меня не понял, я погорячился.
- Да нет… я не считаю что ты погорячился, - ответил Ллодэ, - подонки не должны осквернять Эрту своим присутствием на ней…
- Их слишком много Ллодэ, - Кинт сдал набивать трубку, - а человеческая жизнь ничего не стоит, особенно если ты не аристократического происхождения.
- Так что, значит грабим почтовый вагон, - шепотом, пригнувшись к столу и как-то нехорошо улыбаясь, спросил Маар.
- Точно! И племянников Дукэ обязательно в банду возьмем, - улыбнулся Кинт, отложил трубку и поднялся из-за стола, - подождите, я сейчас…
Вернувшись за стол через несколько минут, Кинт бросил на колени Дукэ два увесистых кожаных кошеля, сел и раскурил трубку.
- В одном кошельке триста монет золотом, в другом самородное золото, его можно сдать в ратушу и за четверть комиссионных обратить в монеты. Так что, возьмешь в долю? И сразу хочу пресечь все мысли, которые вон у Маара на лице написаны, это честные деньги, я неплохо зарабатывал последние полтора года.
- Кинт, это же состояние, - Дукэ взвесил в руках кошели, - ты уверен?
- Да. И спрячь получше.
Дукэ в ответ Кивнул, и удалился в подсобку, где был лаз в большой погреб, а когда вернулся Кинт спросил:
- Теперь хватит?
- Думаю да, - Дукэ от такого поворота даже протрезвел, - так ты все, в Конинг вернулся окончательно?
- Не уверен… заниматься железками и паровыми установками у меня получается гораздо хуже, чем стрелять, да и климат в Конинге, где половина года зима, не для моих легких.
- Дышать угольной взвесью в большом городе на юге… не знаю, это уж точно не для здоровья легких, - сказал Ллодэ.
- Простывать мне точно нельзя, еще не известно каким боком неделя скитаний по предгорьям вылезет. Да и знаю я пару городов, где не так активно развита промышленность… все больше торговля.
- Гильдия торгашей, даже мне пришлось вступить… и теперь второй год, кроме налогов приходится платить еще и взносы им, - скривился Ллодэ. Его глаза уже были немного прикрыты и он подперев голову рукой смотрел куда-то в одну точку.
- Ладно, отвезу старого вояку, - поднялся из-за стола Маар, которому то количество алкоголя, что он выпил, не пошло впрок абсолютно, разве что улыбался все время.
Вернувшись к себе в комнату, Кинт моментально заснул, даже разговоры за дверью двух жандармов, что переместились из ресторана и продолжили играть в кости, сидя на двух табуретах рядом с бочонком у стены, никак не могли его побеспокоить.
На следующий день, проснувшись с рассветом, умывшись и одевшись, Кинт вышел из комнаты и обнаружил инспектора сидящего на табурете и изучающего волокна такни на рукаве своего форменного пальто.
- Доброе утро, - встал с табурета инспектор.
- Доброе, - кивнул Кинт.
- Ребят отпустил спать, штат не большой у нас…
- Понимаю. Составите компанию за завтраком? И я хочу посетить пару заведений в городе, до прибытия капитана Мореса.
- Метель не унимается, не думаю, что сегодня он прилетит.
- Мне в любом случае надо купить одежды.
- Хорошо, я на санях, так что, уж извините, вам от меня до приезда капитана не отделаться.
- Что ж идемте завтракать, и как мне вас назвать, Инспектор?
- Да, меня так все называют, просто инспектор, а вообще мое имя Талд.
За завтраком, Дукэ наклонился над стойкой и спросил еще раз на ухо у Кинта, уверен ли он в том, что вложил большую сумму денег в долю.
- Уверен Дукэ, распоряжайся, я все равно в этом ничего не соображаю, а деньги, считаю нужно вложить во что-то стоящее, - ответил Кинт, - и вот еще, мне бы верхней одежды, хочу по магазинам да салонам вот в сопровождении инспектора проехать.
- Найду.
Молодая, гнедая кобылка резво тянула сани, по главной улице Конинга, выпуская клубы пара из ноздрей, Кинт развалившись в санях и кутаясь в шубу, смотрел на замерший в снежной сказке и завьюженный городок. У различных заведений и магазинчиков хозяева или прислуга уже активно размахивали лопатами, расчищая дорожки для посетителей, которых вряд ли будет много, их и так почти не бывает зимой, а в такую погоду шансы что-то продать, ничтожно малы. Только хозяин бакалейной лавки, что недалеко от пристани имеет постоянный доход в любую погоду.
- Ну вот, теперь весь легион вдовушек Конинга выстроится в очередь, - цирюльник снял с лица Кинта горячее полотенце и словно художник на картину посмотрел на клиента чуть отойдя назад, - ароматной водой сбрызнуть?
- Только не много.
Кинт приподнялся в кресле и посмотрелся в зеркало.
- Сколько с меня?
- Пара кестов серебром.
Кинт решил сбрить всю растительность с лица, так как ему казалось, что запах шкур из саней кочевников до сих пор преследует его.
- Наверное, лет десять как не бывало, - сказал инспектор, сидящий за небольшом столиком у окна и попивающий ароматный чай, а потом будто вспомнил что-то и полез в карман, - кстати! Вот держите… на память.
Кинт взял протянутый инспектором сложенный вчетверо и прилично измятый лист бумаги, развернул…
- Нет, все же не похож, - улыбнулся Кинт, но все равно спасибо.
- О небеса! – цирюльник из любопытства заглянул через плечо Кинта и посмотрел на розыскной листок.
- Не беспокойтесь, это была ошибка типографии столичной жандармерии, - поднялся со стула инспектор и надел шапку, - спасибо за чай.
- Вот держите, - Кинт протянул монеты цирюльнику и одеваясь обратился к инспектору, - ну теперь можно и возвращаться в «Пятое колесо».
Ответить

Вернуться в «Побережник»

Записки Графомана : Отказ от ответственности