Вот вам кусочек проды.
«Опыт - дело наживное!»
(Сценка из параллельной ветки, где ученик мага Торда Аввакира по имени Гудир Маррт был нашей симпатичной нежитью оставлен в живых. В целях получения от него знаний по химерологии.)
- Госпожа, а почему ваша пятая по счёту Лиса Смерти получилась с тремя хвостами? И - белого цвета? – с сомнением спросил у дамм-морэ бывший студент, разглядывая сильно фонящий магией результат их очередного совместного опыта. Правда, на сей раз все надлежащие манипуляции проделала почти исключительно его «ученица», он же лишь наблюдал. Контролировал, так сказать, процесс. – Это было вами так и задумано с самого начала?
- Да, а как же иначе? – не моргнув глазом, раздражённо соврала Мортиша – при этом всячески чертыхаясь про себя.
И было ведь - отчего! Разумеется, окрас шкурки Лисы она планировала сделать меняющимся, как у хамелеона. И хвост у неё должен бы быть лишь один – длинный, бесшёрстный и со скорпионьим жалом на кончике. А зубы намечалось сотворить почти такие же, как у саблезубого тигра, ну разве что чуть поменьше… И главное – размер тулова! В холке «проектная» Лиса должна была достигать роста хорошего пони.
А тут… Мелкое белоснежное создание щенячьего возраста, весело скачущее и виляющее одновременно всеми своими хвостиками! И магией от этих хвостиков с чёрными кончиками шибает, как… А ещё и эти забавные рысьи кисточки на ушах, интересно только, откуда они взялись… Гм, быть может, зверёк ещё подрастет? Когда-нибудь потом? Будем на то горячо надеяться…
В общем, недотёпа по прозвищу «Сопляк» так «здоровски» растолковал ей основы изученной им в Академии химерологии, что до сих пор ещё ни один эксперимент у них не закончился положительным образом. Вспомнить хотя бы того пятиногого бесхвостого бурундука-разведчика… Или – Ядовитого Волка со змеиными головами на длинных шеях вместо ног… Похоже, что и данный экземпляр придётся уничтожить, как все предыдущие. Хотя и жалко.
Впрочем, о чём это я, субъект, создавший ту «замечательную» Кровавую гончую, с отпадающим как у ящерки хвостом и прочими «особыми приметами», похоже, заслуживал лишь съедения, но никоим образом не оставления его в живых – в качестве источника информации! Хотя, может быть, ещё не поздно – и всё же эту сволочь стоит скушать прямо сейчас? Нет, поздно, привыкла уже я к нему.
- А это ничего, что ваша Лиса Смерти уже успела меня всего облизать и обслюнявить с ног до головы? – полюбопытствовал между тем Гудир, тщетно пытаясь освободиться от «объятий» внезапно вошедшей в игривое расположение духа Лисы. – Кстати, слюна у неё не ядовитая?
- Не должна бы… Если у меня всё получилось правильно… А если не получилось – тогда да, ядовитая… А Лиса наша ещё молодая, шаловливая. Но ты не беспокойся, месяцев через шесть-семь она повзрослеет, наиграется, остепенится, так сказать...
- Бр-р… - её «учителя» передёрнуло.
Мортиша наморщила лоб, что-то вспоминая. Ага, в земном «восточном» фольклоре были такие лисицы, с несколькими хвостами. Кицунэ, кажется, - так их называли. Правда, кицунэ – это вроде бы оборотни? Или – нет? Или – оборотнями они становятся, «отрастив» побольше хвостов? Впрочем, неважно, конкретно вот эта забавная тварюшка у меня «под утилизацию» не пойдёт. Оставлю её себе! Пусть они оба развлекают меня время от времени – и студент, и кицунэ. Значит, решено, так тому и быть.
- Госпожа, позвольте узнать, а чем вы руководствовались, когда придавали её шерсти такой… странный цвет?
- Неуч! Чему только вас в ваших академиях учат… Белый цвет – он символизирует саму Смерть в мифологии и религиях очень многих народов! Богиня Смерти всегда является пред умирающими в белых одеждах.
- А ваша… Лиса – она тоже, как Леди Смерть, будет встречать усопших разумных «на том берегу»?
- Глупость какая… Наоборот, она будет их туда отправлять! Одним лишь своим мимолётным прикосновением, как я. – Тотчас же изменившийся в лице Гудир шарахнулся от игривой лисички в сторону. – Да ты пока не бойся, студент, рано ещё бояться. Вот когда она вырастет и количество хвостов-магиесборников у неё увеличится раза в три, и я её надлежащим образом научу – тогда да. А сейчас ей просто хочется пошалить. Экая милашка… Лизка, иди ко мне, моя маленькая проказница!
Кстати, а моя «кицунэ»-то не очень характерного для данных оборотней цвета. Белая. Совсем белая. Словно некая широко известная среди русских людей полярная лисичка – песец! Гм, песец… А когда подрастёт – если подрастёт! – будет Большой Песец… Показательное имечко. Но – прибережём его для более отдалённого будущего.
- Студент, внимание! Я нарекаю эту милую Лису Смерти – Лизкой. Лизка, запоминай, вот этот студент-троечник - его зовут Гудир Маррт - будет отныне тебя холить и лелеять. А также – регулярно приносить тебе корм и вычёсывать шёрстку, чтоб блохи не заводились.
- Госпожа… - взмолился означенный троечник. – Но я…
- А ещё, Лизка, - Мортиша повысила голос, - он каждый день будет ловить для тебя вкусных мышек! Если только через пять секунд не перестанет ныть!
Будни маленькой белой лисички-кицунэ.
Лизка всегда знала, что её мамочка, которую посторонние и не очень личности звали либо Госпожой, либо Госпожой Мортишей, либо просто Мортишей, - очень доброе и отзывчивое существо. Она в любое время дня и ночи по первому требованию её любимой дочурки выдавала той хоть кусок мороженого мяса из морозильного шкафа, хоть кусок парного мяса из стазис-ящика, хоть даже и живую мышку!
Правда, в то время, когда они ещё вели кочевой образ жизни, мышка в зубах у Лизки оказывалась не так, чтобы уж и сразу. Мортиша редко отпускала свою подопечную на самостоятельную охоту. Непозволительно редко! А ведь это так увлекательно. Но зато мамочка посылала на срочный отлов мышки кого-нибудь из своих слуг-эльфов. Мышь Лизке годилась любая – хоть лесная, хоть полевая, хоть домашняя. Она ведь не привереда какая-то городская. Да пусть бы это был даже и суслик, хомяк или тушканчик! Или – белка. Лизке всё сгодится.
Но зато, когда мамочка с Лизкой осели и стали жить в уютном деревянном домике вблизи выбранного Мортишей поселения (а не в этой противной всё время качающейся при ходьбе избушке-коробке!) – вот тогда живая добыча у мелкой кицунэ (она же песец) была уже постоянно в состоянии готовности к употреблению. Мама Мортиша специально для любимой дочурки приобрела несколько десятков забавных белых мышек – в клетках из стальной проволоки! Для которых выделила отдельную комнатку. И даже наняла для ухода за ними дополнительного слугу. Правда, этих милых зверюшек было почему-то очень жалко кушать…
К сожалению, при оседлом образе жизни мамочка стала уделять своей дочке значительно меньше времени, чем это было ранее. На то, конечно, имелась вполне уважительная и веская причина – изготовление мамочкой эк… эск… эксклюзивных магических атре… арти… артефактов, во! А ещё – эти постоянные артисти… архитекти… аристократические интриги! Ведь её мама – настоящая принцесса, и ей без них никак нельзя обходиться.
Артефакты мамочка чаще всего изготавливала в небольшой мастерской, по соседству с их домом, где на время работы она запиралась. Так что в крайнем случае к ней можно было нагло «напроситься в гости». И мамочка свою дочурку иногда в свою мастерскую пускала. Но – редко.
А вот интриги… С теми было посложнее. Их мама могла устраивать в совершенно разных местах. Конкретно вот сейчас – она, в сопровождении пары слуг, ушла куда-то в посёлок.
Потому Лизка сидела сейчас дома совершенно одна. Ну нее считать же, в самом деле, домашнего слугу, мальчишку, который мелкой кицунэ немножко – а иногда и не немножко - побаивался? Интересно - почему, ведь она такая белая и пушистая – в прямом смысле этих понятий… И за пятки его покусывала всего раза два, ну может три-четыре, не больше, да и то несильно. Скорее – просто обозначала укус.
В общем, практически одна она дома сидела – и баста! И потому – скучала. Но с этим уж ничего не поделаешь, ведь мамочка сказала ей, что она уже «почти взрослая». И поэтому «должна стойко и последовательно переносить все тяготы и лишения взрослого высшего разумного существа»! А маме верить стоило – она никогда своей дочурке не врёт, вот. Ну, быть может, иногда что-то до конца и не договаривает, но это не считается.
К тому же у Лизки уже начал расти четвёртый хвостик! А это – явный показатель её взросления. А когда у неё появится шестой хвостик – тогда она вообще сможет по желанию перекидываться в эльфоидную форму! И будет совсем похожа на свою мамочку, вот! Побыстрей бы отрастить этот шестой хвост…
В общем, Лизка скучала и потому решила заняться делом. Говорят, «дело» помогает от скуки, гм, вот сейчас это и проверим… Какое бы только дело-то подходящее найти?
Лизка обратила свой взгляд на карликовые деревца в больших керамических горшках, что стояли на свету у окошек. Семь горшков. Мама их ещё называла «бонсаи» - хотя нет такого слова в эльфийских наречиях! Вот нету – и всё. Интересно, из какого же языка мама позаимствовала это странное словечко? Ладно, неважно.
Поначалу-то горшков с «бонсаи» было приобретено Мортишей аж двенадцать штук… Но Лизка в то время была ещё совсем мелкой и потому немножко глупой – и решила защитить любимую мамочку от этих непонятных и явно опасных «бонсаи»!
Борьба с супостатом была жаркой и бескомпромиссной. И в итоге её победа над врагами оказалась тогда абсолютной и не вызывающей никаких сомнений. И как знак своего полного триумфа – Лизка гордо пометила бренные останки подлых растений!
Мортиша с умилением наблюдала за эпической битвой своей дочурки, постоянно приговаривая что-то типа «писец», «песец» или «пестец». Как маленькая кицунэ понимала, её вроде как бы и хвалили, но с оттенком некого изумления. Ну а потом… Потом мама Лизке кое-что объяснила. И лисичке было так стыдно, так стыдно…
Спасти от окончательной «смерти» в огне очага удалось тогда лишь семь изрядно покоцанных растений. Которые ещё долго выглядели весьма уныло и неприглядно. Это только совсем недавно они относительно оправились от «поражения».
Лизка отвела взгляд от «бонсаи». Нет, снова с ними сражаться она не станет, это глупо. Своих детских ошибок она как правило не повторяет.
Она перевела взор на мальчишку-эльфёнка, из светлых. Гм, может, подойти к нему и потребовать, чтобы он почесал ей за ушком? Или – повычёсывал гребешком шёрстку? Нет… Это прерогатива исключительно ей матери.
Тогда, быть может, заняться его тренировкой? Ведь добропорядочный правильный песец-кицунэ постоянно должен поддерживать оказавшегося в пределах его досягаемости эльфа или какого другого гуманоида в надлежащей спортивной форме, заставляя того непрестанно двигаться по помещению, наклоняться, собирая уроненные Лизкой на пол разные мелкие предметы, выбрасывать в мусорную корзину изгрызенную обувь, ну и так далее…
Жаль только, что мамочка этого не оценит, так что его ну нафиг.
А потому… А потому можно потренировать мальчишку-слугу на улице! Бегая за ним и клацая зубками возле самых его бёдер – в том месте, где те соединяются с другой частью тела. Это несколько пониже спины. Заодно можно и развлечься.
А ну, мелкий паршивец, пошёл вон из дома! Лизка попыталась лбом подтолкнуть замеченного в неоднократных шкодах пацана к двери, однако тот, не будь дураком, ловко заскочил на довольно высокий шифоньер. Ах, так... Ну тогда и не надо! Я, конечно, запрыгнуть к тебе могу, мне легче раз тявкнуть, чем это сделать, но делать этого не стану. Я тебе не какая-нибудь глупая кошка! У меня это самое… достоинство есть. И я – выше тебя по статусу, хулиган несчастный!
Лизка посмурнела. Однако долго расстраиваться было не в её обычае. Ведь у неё на подобный случай всегда имелся хороший запасной вариант! Даже – два варианта. Во-первых, можно было посетить мышатник и чуток «заморить червячка» (тоже непонятное мамино выражение), скушав белую мышку. Во-вторых, проинспектировать морозильный шкаф. Ибо всем известно: правильный песец-кицунэ постоянно должен проводить ревизию в морозильном шкафу, даже если эльф, заведующий данной утварью (в том числе и мамочка), этого категорически не хочет. Ведь если он (она) этого не хочет, значит, что-то там от Лизки прячет, и с этим «что-то» следует хорошенько разобраться, по-свойски. А заодно и подкрепиться. Мясцом там или рыбкой… Сметана тоже вполне себе ничего… Или молочко, но чтоб не слишком холодное…
А что мама говорит, что у её дочурки, дескать, имеется склонность к перееданию, а это для неё очень опасно – тут она паникует совершенно зря. Всё, что помещается в Лизкино брюшко, - это ни разу не «переедание», а еда! И нету тут для маленькой бедной белой лисички никакой опасности – а одна лишь польза.
И Лизка направилась к заветному морозильному шкафу.
Эльфёнок с шифоньера тихо прошептал:
- Вот ведь обжора. Щас опять раза в три больше собственного веса мясца ухрюмкает… И куда в неё столько влазит?
Лизка сделала вид, что шёпот не расслышала. О предстоящей маминой взбучке она также предпочитала пока не думать.
Покушать – и спать! Ведь правильный песец должен отсыпаться и за себя, и за всех знакомых ему эльфов, и за незнакомых – тоже. Таков его долг служения…